- Что замерли?! – Снова крикнул Обеликс. – Не стойте! Нам еще обедом всех кормить!
Повара и поварята рангом пониже засуетились. Галл снова повернулся ко мне.
- Чем могу быть полезен, моя госпожа?
Изобразила непонимание. На помощь пришел охранник.
- Леди не понимает наш язык.
Леди язык не понимала. Но подходящего размера нож приметила. Поэтому решила задержаться на кухне. Дотронулась до рукава повара. Показала сначала на губы, потом на живот. Обеликс растерянно моргнул.
- Леди голодна? Я сейчас передам на главную кухню.
Мужчина собрался уже бежать куда-то в сторону светлого шатра с золотым гербом. Пришлось снова хватать бедолагу за локоть и показывать на серый кусок мяса, который щуплый паренек только что достал из кипящего котла.
- Мясо? – Растерялся повар.
- Мясо. – Медленно повторила за ним и облизнула губы.
8. Глава 8.
Олли сан Барак
Леди Олли сидела на низком пуфе перед самодельным трюмо. О наличии в лагере элементарной мебели для леди никто не позаботился. Чтобы удовлетворить потребности госпожи, слугам пришлось проявить чудеса изобретательности и дипломатии: сначала выторговать у рыжего конюха небольшое зеркало в кованой раме, а потом закрепить его на низком письменном столике.
Конструкция получилась уродливой. На фоне шелковых стен шатра, цветных подушек и полупрозрачных ширм она смотрелась отбросом, купленным на блошухе. Но хуже всего было не это. Зеркальная поверхность так и норовила исказить пухлое женское личико. Чуть увеличивало нижнюю часть лица. От этого щеки казались объемней, а глаза меньше.
Девушка, глядя на свое отражение, недовольно хмурила брови и еще больше надувала щеки, когда слуга подносил к ее лицу очередное украшение. Ее все раздражало в этой богами забытой глуши: запахи, звуки, люди. Хотелось вернуться домой, в восточное поместье Каллеба. Вызвать преданного Раху и расслабиться в большой купальне. Огромный особняк на берегу Кабирского залива она уже давно считала своим.
- Убери это. Не видишь, не подходит. - Девушка оттолкнула слугу с очередным гарнитуром и потянулась за сладким орехом. Единственной радостью для нее оставалась еда.
Стоило ей задуматься о второй порции десерта, как полы шатра распахнулись. Внутрь вошел худой юноша в изумрудном камзоле. Опустился на колени, подполз к госпоже и поцеловал липкие от сахарной карамели ладошки.