Бутылка вина опустела, но вместо расслабления, по телу всё сильнее разливался жар желания, наполняя вены расплавленной лавой, лишая сна и спокойствия. Я ворочалась с боку на бок не в силах даже смежить веки. Осознав, что не могу уснуть налила кофе и вышла на балкон, полюбоваться на полную луну. Пусть я и не волчица, но созерцание ночного светила всегда доставляло мне странное удовольствие, смешанное с щемящей грустью. Стоило мне сделать глоток обжигающего напитка, как над городом распрямившейся пружиной взвился густой низкий вой, проникающий в самую душу. Сразу поняла, что он предназначен именно мне…
Этот вой застыл в моих ушах, как муха, прилипшая к смоле, обречённая превратиться в любопытную диковинку, ставшую частью янтаря. Что-то смутно знакомое было в этом властном, низком звуке, проникшем прямиком в сердце. Я твёрдо знала, что это послание было адресовано мне, и оно достигло цели: ни мерно бубнящий телевизор, ни жёсткий рок, ни звук кофемашины, варящей уже третий подряд капучино, не могли вытеснить его из моей памяти. Ещё раз встряхнув волосами, решительно поднялась. Кто бы ты ни был, уважаемый оборотень, но я не дам залезть мне в голову, а тем более в сердце.
Думать, почему кто-то решил направить на меня свой животный магнетизм и протянуть нить связи между нами, сейчас совершенно не хотелось. Я ненавижу загадки, тайны и неопределённость. Игры по части кицунэ, не стоит даже состязаться со мной в этом. Вместо того чтобы продолжать и дальше ломать голову, подошла к зеркалу и присмотрелась к отражению. Сквозь пыльную поверхность на меня взирала молоденькая девушка с чуть раскосыми глазами, приподнятым носиком, пухлыми губами и заострённым подбородком. Я знала, что нравлюсь мужчинам, глупо отрицать очевидное и разыгрывать из себя скромницу, напрашивающуюся на комплименты. Но это внешнее сходство с лисой меня расстраивало и даже раздражало — никуда не деться от своей сущности. Хотя если добавить чуть тёмных оттенков в макияж, можно преобразиться из очаровательной зверушки в готическую принцессу, что я и сделала.
Такси везло меня сквозь оживлённые улицы. Пятничный тёплый вечер превратил и без того неспящий город в какое-то всеобщее гуляние, а ещё в парад тщеславия: дорогие машины, брендовые наряды, блёстки, стразы и белозубые улыбки. На фоне этого, я со своей любовью к чёрному вновь оказалась белой вороной, как бы смешно это ни звучало.