Согласно Тобираме Сэнджу, хорошим
Учиха был исключительно мертвый Учиха.
Данзо был солидарен, с поправкой на
то, что перед этим их Техника Глаз должно перейти на бессрочное
хранение Совету. Ради будущего Листа, разумеется.
Однако в прямом противостоянии
красноглазые демоны были слишком сильны, да и беспечный идеалист
Бог Шиноби, пока был жив, выступал решительно против, несмотря на
все рациональные доводы брата и предводителей других
кланов.
Потому были разработаны более… изящные
контрмеры. “Проклятие Ненависти”, отстранение от управленческого
аппарата, вынужденно принятая роль блюстителей порядка, обособление
всего клана на окраине Селения, всесторонняя изоляция клана в
пределах Листа, чтобы тем не предложили более выгодные условия в
других Селениях…
Мадара Учиха всегда вел себя умнее
остальных, не самых смекалистых владельцев Копирующего Глаза, а
потому все понял - и выступил против. Увы, Лист имел Хашираму
Сенджу, так что итог был немного предсказуем.
Затем - новая война. Отличный способ
сократить поголовье опасных нестабильных элементов в хрупкой
системе, вернув в нее баланс. Более того, возможности Техники Глаз
Учиха, которые всегда завораживали Данзо и крохи информации о
которых он выбивал всеми доступными способами, были ультимативным
оружием, позволяющим перевернуть ход любого вооруженного
конфликта.
И это не клан Кураме, у которых
настоящий монстр иллюзорных техник рождается раз в поколение. О
нет, Учихи через одного способны пробудить свои глаза! Какой
ресурс! Какие возможности! Лист мог бы возвыситься, и им больше
никогда бы не пришлось проливать кровь… во всяком случае, на своем
веку.
А проблема с Учихами была бы решена
раз и навсегда, сгори они все до единого в пламени войны, и вложив
свой, поистинне бесценный, вклад в развитие Селения, Скрытого в
Листве. Данзо был справедлив и беспристрастен - случись такое,
перестань Учиха быть постоянным источником политического напряжения
(читай как “перестань они существовать”, как сделал, в свое время,
непримиримый клан Хагоромо, кичащиеся своей уникальной чакрой), он
стал бы первым, кто организовал бы мемориал в их честь.
Шимура мазнул взглядом по официальному
головному убору своего товарища.
Вот только Хирузен, в очередной раз,
проявил свою слабость, как лидера, и чрезмерную осторожность, не
рискуя отменять установленные предшественником законы. И ведь его
нельзя назвать слабохарактерным человеком или тем, кто не умеет
расставлять приоритеты. Когда надо было - для себя ли, для клана
ли, для супруги и сына ли - старый заклятый друг действовал быстро,
жестко и безжалостно.