Но подойдя к двери, желание предавать Миру пропало.
Отец за дверью с кем-то общался по телефону. Я тихонько подслушал. Судя по всему, разговаривал он на английском.
— Да, все нормально с ним будет. Ну, подхватил пневмонию. Оклемался же. Зачем он тебе там? Пусть пока живет, жизни радуется. После пяти лет в той тюрьме самое то. Все, Джейсон, мне идти надо. Спасибо, что позвонил.
Это названный брат отца, который помешал ему убить меня, когда выяснилось, что я предал его. Что работал на врагов. Отличный мужик, хотя больше на киборга похож. Даже улыбаться не умеет. Хотя я и сам такой же. Пытался, конечно, сделать вид, что обычный ребенок, но часто выдавал себя с головой.
Лучше всего это знали отец и Мира. Нина ко мне все еще относилась настороженно. Поэтому я удивлялся, как это позволили остаться с дочуркой. Ведь однажды я пригрозил забрать себе, когда мы станем достаточно взрослыми.
Своего решения я не поменяю, если раньше не убью Миру за ее несносный характер. Хотя и глупо на это злиться. Просто я ждал, что увижу ту же послушную девочку, какой она была в пять лет. Но ведь и тогда она уже проявляла свой норов.
Я отошел от двери, когда послышались шаги отца, но он все равно застал меня на лестнице.
— Ярослав.
Я развернулся и посмотрел ему в лицо.
«Интересно, каким он будет в старости, — размышлял я в тот момент, но чаще думал, — Стану ли похожим на него?».
— Джейсон звонил. К себе тебя забрать хочет.
— В качестве кого?
— Смешно, — даже не улыбнулся. — Хочет из тебя агента сделать тайного.
— Мне казалось, я буду учиться на руководителя завода.
— Этого хочу я. А самому тебе что интересно?
«Мира», — возникла первая мысль. Дать ей леща, чтобы перестала рисковать собой. Фигурное катание это... Я чуть коньки не отбросил, когда увидел, как она прыгает.
— Мне интересно на заводе. Хотя я подзабыл, что там да как…
— Завтра поедешь со мной?
— Конечно.
— Тогда в семь будь готов.
9. Глава 8.
— Отлично, — кивнул я, и отец ушел в сторону выхода из дома. — Мира на площадке?
— Да.
Я поднялся к себе в комнату и стал высматривать Миру в окно, но ничего не видно. Сердце вечно скакало, как бешеное, из-за волнения о ней.
Она словно усиленно старалась себя покалечить. С этим нужно было кончать, и способ был только один.
Брать измором.
До вечера я сидел дома и изучал историю нашего металлургического комбината. Созданный еще до войны, в нее он стал одним из ключевых объектов для противостояния фашистам. С тех пор прошло много лет, но он так и остался важнейшим предприятием в стране. Очень долго руководство комбината не хотели вкладываться в развитие комбината, и он рассыпался на глазах. Много лет был в предаварийном состоянии. Но все изменилось, когда директором стал Распутин — мой отец.