— Отлично! — расплылся в улыбке тощий
седой хозяин. — Прошу следовать за мной! Изволите заказать себе в
нумер ужин? Я сию же секунду подниму кухарок.
— Да, любезный, — вспомнил я опыт
общения с подобными людьми. — Буду благодарен. И пускай кухарки
расстараются! И да, рыбу я не люблю!
— Рыбу? — еврей совсем насторожился,
и теперь смотрел на меня с подозрением, уже не скрывая его. — Вы о
чём?
— Да тут в одной стране попробовал
блюдо, — на ходу начал сочинять я, судорожно соображая о
происходящем. — Рыба называлось. Гадость редкая, вот я на всякий
случай и предупреждаю, я же не знаю ваших возможностей и вашей
кухни.
— Стране? — глаза совсем сузились. —
Вы хотели сказать стороне? Я плохо вас понимаю.
Мля! Да что происходит-то? Как же мне
не хватает информации! Я как слепой щенок, тыкаюсь носом в поисках
мамкиной сиськи, и постоянно попадаю носом не туда. При этом сильно
удивляя окружающих. Хотя… есть идея.
— Простите, ежели иногда говорю
странные вещи, — тут же озвучил я её. — Просто при нападении сильно
ударился головой. Видите, шишка на затылке какая? И теперь одно
помню, другое не помню. Причём воспоминания вылазят независимо от
разума и собственного желания. Вот вы заговорили про кухню, и у
меня выползла какая-то рыба. Возможно, я какой-то учёный, вот
всякие заумные термины и вылазят. А может ещё что. Правда, многого
не помню, простите.
Взгляд старика потеплел, он явно
поверил моей импровизации и простил мне все странности. В его
взгляде даже появился намёк на жалость, чего от подобного человека
я явно не ожидал. Вот только жалось я ненавидел всей душой, но
придётся потерпеть ради собственного выживания.
— Хорошо, господин! — воскликнул он.
— Утром могу вызвать к вам лекаря, а пока пойдёмте уже в номер, что
мы всё ещё в холле общаемся, вам бы отдохнуть. Явно надо! Подобные
травмы чрезвычайно опасны.
Охранник, поклонившись, выскользнул
за дверь со словами о том, что утром сдача будет у меня. Похоже,
мои наниты синтезировали какую-то крупную местную валюту. А мы
направились к лестнице. Номер оказался довольно комфортным,
огромная кровать в спальне, небольшая гостиная с барной стойкой и
даже шестом для танцев, и большая ванная комната, где, казалось, за
эти четыре тысячи лет ничего не изменилось, всё было привычным.
Прежде, чем старичок вышел, я спросил
у него: