— Ну, конечно же, нет!
Хах. Во сколько завтра Совет? Я привёз с собой двадцать тысяч
золотых.
Он решил назвать сумму,
чтобы для Грейс это завтра не стало сюрпризом, а сюрприз охренеть
какой, Элеманх за такую сумму должен будет Грейс на свое место
посадить на Совете и позволить ей нести любой бред, какой девушка
пожелает.
— Утром. После завтрака
и до полудня, пока жара не начнётся… погоди, что? Двадцать тысяч? —
она так широко распахнула глаза и сделала непроизвольный шаг
вперед, ослабив хватку и выронив случайно кинжал принца себе на
ногу. Благо, рукояткой вниз. Хорошо, что рукоять из дерева, и
металл легкий, иначе бы они сейчас прикладывали к ноге
лед.
— Так много!
Эранор…
Грейс замерла, закрыв
рукой раскрытый от изумления рот, глядя на принца сверху вниз. Она
никак не могла поверить в правдивость его слов, хотя точно знала,
он не стал бы так над ней шутить.
Разве двадцать тысяч это
такая огромная сумма? Грубо говоря, это процентов сорок от всей
месячной казны Фирнена. Отец вовсе сказал, что для невесты это
очень маленькая сумма и собирался дать больше. Всё же он всучил
принцу шкатулку, полную золотых украшений, которую Эранор отдаст
Грейс чуть позже.
— Так же я привез с
собой указ короля, что отныне, пока я на Юге, все вопросы,
касательно Фирнена, решаются со мной так, как если бы здесь был мой
отец.
— Спасибо… — руки
медленно сползли ото рта к груди, и сложились в распространенный на
Юге жест, обозначающий благодарность от сердца, — я очень тебе
благодарна!
— Да не за что, — принц
пожал плечами, немного растерянный из-за такой реакции и
благодарности, — хватило бы и одной улыбки.
Эранор неловко потрепал
волосы на затылке и доел персик в два укуса, бросив косточку рядом.
После убрал меч обратно в ножны, к его брату близнецу. И, словно
стараясь замять этот неловкий, но трогательный момент, принц снова
переключился на Эсфею. У Грейс, смешавшейся, точно краски в палитре
художника, появился миг, чтобы спустить пар. Иначе бы бросилась на
шею северянина не хуже распутной старшей
сестрицы.
— Мне так жаль мужа
Эсфеи. Если она продолжит в том же духе, то позора ему не
избежать.
Возможно, морально,
Грейс была старше избалованной старшей сестры. А может, в ней
просто просыпалось нечто особенное, новое. Какая-то ответственность
от того, что она имела дело теперь с иноземцем. Принцессе хотелось,
чтобы её народ выглядел лучше в глазах Эранора, но, увы, это не в
её силах сейчас. Особенно, когда член королевской семьи выставляет
себя сам в дурном свете. Что уж говорить о стране, которой
правят.