Стоило Грейс упомянуть
загадочную северянку, как камень по мечу скользнул с противным
скрежетом, и рука Эранора остановилась.
Принцесса помнила, как
погасла кошка, при упоминании Бишон, но, от чего-то, пользуясь тем,
что они наедине, решила спросить. Хоть и понимала, что кошка всё
равно может быть либо где-то поблизости, либо в мыслях принца. Меж
ними незримая связь… зато Грейс кристально прозрачна перед
обоими.
Эранор молчал какое-то
время, послав Хауфо мысленную угрозу, что накрутит её пушистый
хвост, вот только она ему попадется. В самом деле, предательница.
Сливала любые секреты, которые к ней попадали. Самый ненадежный
хранитель в целой Гранкории!
— Ммм… Давай так: если
ты не хочешь говорить об этом — просто кивни. Я все пойму и
отстану. Но если хочешь… — Грейс взяла кинжал в руки и воткнула его
в землю между своими ногами, придерживая аккуратно за рукоять, — я
выслушаю. Когда люди говорят, им становится легче. Я хочу, чтобы
тебе стало. Бывает так, что я могу чувствовать сильные переживания
или радость людей, которые рядом со мной. Иногда это удобно, а
иногда я просто заражаюсь чужими чувствами и воспринимаю их как
свои собственные переживания.
Откровение за
откровение? Грейс не смотрела на принца, сосредоточенно ковыряя
землю острием кинжала.
Эранор поднял взгляд на
принцессу. В его серых глазах снова читался лишь холод. Даже после
того, как Грейс установила правила их общения, Эранор долго молчал,
переключая внимание на землю, на свои ноги, на меч в руках. Пемза
так и застыла на середине лезвия. Эранор шумно вдохнул, выдохну и
снова начал водить камнем по клинку, нажимая с новой силой. Хауфо
явно ждет стерилизация за длинный язык.
— Бишон Де-Норд, дочь
герцога Де-Норда, истинно преданного моему отцу, — начал принц
тяжело, всё ещё подбирая более ясные слова. Он не говорил об этом с
Хауфо, а сейчас пытался посветить в эту историю девушку, с которой
и недели не знаком, а Уильям до сих пор интересуется, кто такая
Биша, и почему при каждой встрече принц и почтенная жена...
впрочем, это дальше… кидают друг в друга молнии ненависти и
неприязни.
— Она на два года старше
меня, я знаю её лет с пяти. Моя бывшая невеста. Сколько себя помню,
мы соперничали. Мне было семнадцать, когда у нас начало что-то
получатся. Да что там, дело к свадьбе и коронации шло, только война
мешала. В отличие от ваших южных традиций, у нас необязательно
женщине хранить себя для мужа. Она очень хотела семью, но я был
против детей. И когда она предложила обзавестись ими, я отказался.
— Эранор перевернул меч другой стороной, продолжая полировать. На
удивление, говорить об этом было не тяжело, а просто неприятно.
Наверное, потому, что он не рассказывает о своих чувствах, которые
переживал, а просто передавал Грейс историю, будто это не про него,
а про героя некой печальной баллады.