С легким
шоком Александр наблюдал, как «худеет» на глазах толстая пачка с
газетами в руках у разносчиков. Пацаны только успевают раздавать
серые листки и принимать обратно монетки.
- Гляди,
Саш[А], гляди на это, - никак не мог успокоиться Лев, принимаясь
тянуть за рукав шинель брата. Дергал так, что уже начала жалобно
трещать. - Просто сметают…
- Хорошо,
очень хорошо, - пробормотал Александр, шагая вперед. - А теперь
послушаем, что говорят… Обратная связь, едить ее…
Заложив
руки за спину, медленно пошел вдоль торговых рядом. С виду,
прогуливается, воздухом дышит. Вид меланхоличный, лениво скользит
взглядом по людям. На самом же деле с жадностью прислушивался к
разговорам, пытаясь оценить настроения. Ведь, разговоры велись
занимательные.
- … Кто
сказал? - грозно хмурил кустистые брови торговец в бобровой шубе и
внушительной бородищей. С виду крепкий купчина, а не коробейник
какой-то. - А я говорю, хлеба много будет. Зима снежная, воды на
полях будет вдосталь.
Его
товарищ, полная противоположность - болезненно худой, бороденка
куцая, поповская, нос крючком, глаза навыкате. Стоял напротив и
держал в руке серый газетный листок.
- Так
пишут вот, Модест Ерофеич, - уважительно настаивал худой, показывая
в газетке нужное место. - Вот здеся, черным по белому.
Видите?
- Где? -
подслеповато щурился первый, все еще имея чрезвычайно недовольный
вид. - Не вижу. Чиркни мне ногтем.
- Вот,
вот, - длинный палец с черным ногтем коснулся листка. - Сам Федор
Павлович Савин сказал, что на юге снега-то мало выпало, морозы
очень сильные были. Мол, поэтому виды на урожай в Малороссии весьма
плохи.
Услышав
им одного из богатейших купцов первой гильдии, занимающихся
продажей зерна за рубеж, дородный торговец в миг присмирел. Пожевал
губы, почмокал, словно хотел что-то возразить, но не смог подобрать
нужных слов.
Услышав
то, что было нужно, Александр пошел дальше. Где-то впереди тоже то
ли ругались, то ли просто так громко спорили.
- … Ты,
сукин кот, совсем головкой плохой? Сказано же тобе, на Кавказе
война идет, а не с турками! В газете зря писать не будут! - прямо
посреди толпы ругались двое мужчин, мастеровые, похоже. Один,
помоложе, в засаленном тулупе, а второй, постарше, в драном армяке.
Причем оба хорошо выпимши, еле на ногах стояли. - Понял, пьяная ты
кочерыжка?!