— Отпустииииии! Мааааааааам! Мааааамаааааааа! — верещала
дочка.
Мужчины помогут, повторяла Света про себя. Они приедут, и все
будет хорошо. Они прогонят эту проклятую гадину в поле. Монстр не
посмеет напасть! А если его нет и не было никогда, если она сошла с
ума — то они найдут в машине пускающую слюни мамашу, вызовут, кого
надо, и история хотя бы для Тони закончится хорошо. Ведь, скорее
всего, Света просто сошла с ума. Бывает. То, что она видела, то,
что она слышала — никак не могло быть правдой.
Когда до трактора осталось не больше сотни шагов, Света
закричала:
— Помогите! Помогите, пожалуйста!
Она уже видела небритое лицо водителя в бейсболке. Видела, как
мужчину болтает из стороны в сторону на кочках. Видела в кабине
пикапа противное лицо Саши с сигаретой в зубах.
Видела пустоту в их глазах. И уже в тот момент все поняла.
Поняла, но продолжила кричать:
— Помогите! Помогите нам! Прошу вас! Умоляю! — Она остановилась
на пути трактора. И железный конь проехал сквозь нее, не заметив
мать с дочкой на руках.
Света еще крепче прижала к себе Тоню и всхлипнула. Медленно
обернулась к полю.
Тот, кто при жизни был Николаем Степановым, так и не пойманным
«похитителем с Приозерского шоссе», ждал этого мига. И как только
обреченный взгляд бывшей жены уперся в его мертвые глазницы —
проклятый за свои грехи Коля сделал первый шаг к добыче.
Стас за всю дорогу не произнес ни слова. Он слушал музыку,
барабанил по рулю пальцами и то и дело смотрел на часы. Лишь когда
по обе стороны от расчищенного грейдером шоссе поплыли укрытые
снегом летние дома – он будто очнулся от спячки и отстраненно
сообщил:
- Где-нибудь здесь.
Мишка сидел сзади, прижавшись виском к стеклу, и ощущая головой
каждую неровность дороги. После слов Стаса он плотнее стиснул
челюсти. Словно это могло прогнать из сердца тревогу.
Автомобиль свернул на узкую дорожку-желоб, с высокими снежными
бортиками. Прокрался под ослепительным фонарем, цепляясь за снег
днищем, и ткнулся в тень у запорошенных зарослей. Двигатель
замолчал. Стас открыл дверь, сунулся наружу и жестом показал:
«Выметайтесь». Мишка нашарил рычажок, потянул его и толкнул дверцу.
Холод лизнул лицо. Под ногами скрипнул снег.
Воздух здесь был чуточку пронзительнее, чем в нижнем Дубово.
Свежий такой. Бодрящий. А еще тут царила непривычная, тяжелая
тишина, от которой начинался звон в ушах.