Некоторые из учеников Константина Юона, окончив его художественную студию, становились священнослужителями, как, например, архимандрит Алипий (в миру Иван Михайлович Воронов), игумен Псковско-Печерского монастыря, фактически спасший его в безбожные хрущёвские времена. Когда Никита Сергеевич вознамерился закрыть Лавру, отец Алипий ответил его гонцам, что вся братия монастыря, включая настоятеля, – бывшие фронтовики, которые будут до последнего с оружием в руках защищать свою святыню. Хрущёв собирался чуть ли не бомбить монастырь и расстреливать строптивых монахов с воздуха, но так и не решился этого сделать.
После окончания войны К. Ф. Юон по заданию И. В. Сталина создал уникальную художественную школу для ветеранов войны, которые вернулись с фронта после серьёзных ранений. Некоторых из них я ещё застала живыми. Все они люди необыкновенных судеб, получившие от своего наставника мощный заряд на всю жизнь. Разумеется, никому из них и в голову бы не пришло глумиться над памятью Святителя Николая Чудотворца, как это сделал в день его памяти не очень умный молодой человек на радиостанции «Эхо Москвы»! Конечно, ни Бог, ни святые поругаемы не бывают, но в данном случае оскорбили тысячи верующих, которые специально приехали в Москву, чтобы поклониться останкам самого почитаемого в России святого.
Как правило, именно люди, ничего не смыслящие в религии, почему-то считают возможным для себя с умным видом судить обо всём, что связано с верой, и свысока поучать верующих. Почему-то среди этой публики немало людей, которые считают себя образованными. В своё время Иоанн Кронштадтский удивлялся невежеству Льва Толстого в вопросах веры. И даже не постеснялся резко одёрнуть знаменитого писателя, который позволял себе не очень умные высказывания о православии.
В то предреволюционное время нападки на Православную церковь со стороны «мыслящей» интеллигенции стали обыденным явлением, и Иоанн Кронштадтский в своих проповедях предупреждал, чем всё это может закончиться. Церковные правила установлены не просто так, они предназначены для пользы человека, и, когда они нарушаются людьми, это заканчивается катастрофой для личности, общества и государства. Иоанн Кронштадтский совсем немного не дожил до революции 1917 года, он скончался за десять лет до неё и до конца своих дней призывал вернуться к вере тех, кто считал это чем-то устаревшим и ненужным. И это было в Российской империи, где православие было государственной религией, а дети чуть ли не с пелёнок учили Закон Божий! Но, видимо, всё же кому не дано, тому не дано.