– Ну что ж, – усмехнулся в усы Игорь. – Тогда скажи мне, ты гонцов от Святослава Киевского давеча привечал?
– Привечал, – простодушно кивнул в ответ Всеволод. – И давеча, и тапереча. В поход зовет князь Киевский. Сызнова собирается в степь пощипать поганых. Просит подсобить.
– Вот, братка, – с готовностью подхватил Игорь. – И я об том же. Доколе мы с тобою будем подсоблять то одним, то другим? Не пора ли самим крыла распрямить да стать во главе рати славной?
Всеволод отодвинулся от Игоря и пристально, будто увидев его в первый раз, посмотрел на брата.
– Ты что это, пустобрех, задумал? Это ж тебе не лошадей у приезжих гостей[31] уводить. За это можно и головы лишиться.
– Не хнычь раньше времени, – Игорь хлопнул брата по плечу. – Мы не токмо Святославу Киевскому, мы всем сопатки утрем. Ты помнишь, где по молодости правил наш дед Олег Святославич? Правильно, в Тмутороканском княжестве[32]. Это сыздавна земли князей Черниговских да Новгород-Северских. Токмо забыли мы про это, позволили половецким ханам вежи[33] свои ставить где ни попадя.
Игорь сделал большой глоток из братины и протянул ее Всеволоду.
– Мы с тобой не просто в поход пойдем. Захотелось мне, братец, дорогу в нашу Тмуторокань поискать, а заодно и водицы из Дону испить. Ну, ты как, со мной?
То ли с перепугу, то ли от неожиданного предложения Всеволод громко икнул и, схватив братину с медовухой, сделал несколько больших глотков. Посмотрев на брата ошалелыми глазами, он вновь приложился к чаше.
А Игорь между тем продолжил:
– У нас с тобой уже седина в бородах засеребрилась, а мы все у кого-то в помощниках ходим. Перед чадами[34] не стыдно?
– Ну, а как же ханы половецкие? – наконец выдавил из себя Всеволод. – Неужто дозволят?
– А что ханы? – вскочил Игорь. – У них, после гибели Боняка шелудивого, силу набрал сват мой Кончак. Ты же знаешь, что однажды, спасаясь от неприятеля, мы клятву дали друг дружке – ежели выживем, породнимся кровнородственно. Я свое слово сдержу. Сыну Владимиру уже скоро пятнадцать, а у Кончака дочка на выданье. У него уже все готово для свадебного пира. А ежели мы еще в Тмуторокани на княжий стол зятя его и моего сына Владимира посадим, то он будет рад вдвойне.
После этих слов Всеволод насторожился. Заметив это, Игорь рассмеялся и, подсев поближе к брату, обнял его за плечи: