Сейчас же был объявлен небольшой перерыв, в течение которого предлагалось пообедать, но большинство девчонок, заметно нервничая, так и не притронулись к ароматным угощениям. Мне, если честно, тоже кусок в горло не лез, особенно когда я вновь обращала внимание на несметное количество охраны, увеличившееся в разы после происшествия с Оркой и Ором. Участницы с подозрением косились в мою сторону, но предпочитали по этому вопросу не высказываться.
– Наверное, наша похитительница императорских сердец расстроилась из-за того, что после второго тура скатилась на пятое место, даже невзирая на столь влиятельных покровителей и их постоянную помощь? – Встряла в разговор Винавира, завистливая, рогатая, с… гадина, которой не давала покоя ее незавидная сороковая позиция, и моя личная жизнь. Глупая, да я с радостью бы с тобой местами поменялась, только чтобы не разрываться от противоречивых чувств, изматывающих душу! Боже! Да когда же все это, наконец, закончится, и я смогу домой вернуться? Если позволят, правда…
– Ничего, это временно. – Ответила за меня Софра, недобро сверкнув глазами в сторону нахалки. – Лучше за своими результатами следи, а то, как бы уже в самом конце таблицы не оказалась! Знаешь, если ты сегодня до финиша не доберешься, то мгновенно в минус уйдешь! А в моих силах тебе помочь в этом!
Девушка мгновенно побледнела, даже черные бусины глаз подернулись панической дымкой и она, поджав губы, поспешила от нас убраться подальше. На ее месте я бы с зеленоволоской, гоняющей на платформе со скоростью пули, тоже не связывалась.
– Спасибо. – Тихо ответила, бросив на подругу благодарный взгляд. Софра кивнула, улыбнувшись краешком рта, как никто, понимая причину моего немного неадекватного состояния. Только одной ей вчера вечером решилась рассказать о том, как меня пыталась убить Орка, и что за ней стоял кто-то очень могущественный, кто-то, кто не оставит меня в покое, пока не добьется желаемого. Поэтому трусливо, до дрожи в коленках, боялась третьего тура, заранее предполагая, что меня снова поджидает очередная опасность, хотя Викторан и уверял в обратном. Только ей поведала, как император не дал до конца пройти испытание в ущелье Великого Духа, правда, опустив некоторые подробности, от которых до сих пор голова шла кругом, а внизу живота сладко ныло. По этой причине считала свой результат незаконным и переживала муки совести, боясь взглянуть другим девчонкам, действительно рисковавшим жизнью, в глаза. А еще с ужасом понимала, что чувства к Викторану с каждой минутой, с каждой секундой, проведенной рядом с ним, становились все сильнее и глубже. И уже не помогали мысли о гареме, который находился от нас так далеко, что не воспринимался всерьез и то, что он повинен в уничтожении планет. Глупое сердечко старалось оправдать все его чудовищные поступки, требовало поверить, что у него действительно нет выхода, и он просто не может прекратить это безумство. Однако разум протестовал, настаивал, что Викторан безжалостный монстр, и должна держаться от него как можно дальше, напоминал, что я лишь очередная игрушка, которая никак не желала сдаваться на милость победителя, а, если это все же произойдет, то сразу стану не нужна, и мои чувства безжалостно растопчут. В итоге, решив следовать холодному голосу разума, постаралась отгородиться от неугомонного сердца, требующего большой и светлой любви. Но для этого необходимо было вырвать из души и вычеркнуть из памяти нашу последнюю встречу, когда мы сидели в моей комнате, и Викторан бережно укачивал в своих объятиях, прогоняя страх и вселяя уверенность, когда я, наверняка ошибочно, чувствовала себя нужной и как будто любимой…