Вот как…. новое время и новые сосиски.
А вот и шпили старого города! Башня Длинный Герман… Приехали! Я встала и наклонилась над столиком, высматривая в окно среди встречающих на перроне, маму.
– Но все равно – вы очень красивая женщина, – вздохнул «Будулай» у меня за спиной.
Сама я, положим, не считаю себя очень красивой, но зачем же отказываться от комплиментов?
– Обязательно скажу об этом маме, – пообещала я, на мгновение повернувшись в его сторону. Его карие глаза смотрели на меня чуть ли не умоляюще.
– Дайте мне ваш телефон, – сказал он, – …пожалуйста.
– У вас есть жена, – строго напомнила я.
Пожелав «цыгану» всех благ, я схватила свой чемодан на колёсиках и ринулась к выходу.
В Таллинне моросил дождь.
– Здравствуй! О! Какая у тебя красивая куртка! – воскликнула мама, когда я вышла на мокрый от дождя перрон. – Как доехала?
– Нормально. Только ко мне всю дорогу сосед по купе приставал.
– Значит, ты дала ему повод. Дай мне сумку, я понесу. Поедем на троллейбусе, не будем тратить деньги на такси.
– В троллейбус с чемоданом? И с пересадкой на автобус! Ну, уж нет. Послушай мама, какой я могла дать ему повод? Неужели ты меня не знаешь? Уткнусь в книжку, никому не мешаю, примус починяю. Просто все мужчины – бабники.
– Какой еще примус? – удивилась мама.
– Да так, цитата.
– Не знаю, не знаю… Ко мне почему-то никто не пристает, – не без гордости произнесла мама.
Я даже приостановилась.
– Мама! Тебе же семьдесят пять лет!
– Ну и что? Ты выше меня, на, держи зонтик!
Я подняла мамин новый огромный, алый зонт над нашими головами. Под ним наши лица приятно порозовели.
Действительно, ну и что.
Два года назад, когда сын неожиданно уехал в Америку (я почему-то вбила себе в голову, что он будет жить вместе со мной до скончания века), я, немного успокоившись, внушила себе: «В пятьдесят жизнь только начинается» и сама позвонила Стасу. Целых десять лет я отнекивалась от его предложения повидаться, ограничиваясь беседами по телефону. Так почему же маме не начертать на своих знаменах: «Жизнь начинается в семьдесят пять»? Человек умудряется в течение жизни так ловко менять систему координат, что неизменно остается молодым.
– Ты сама виновата, если к тебе пристают, – подытожила мама, когда мы сели в такси. Пожилой таксист с интересом посмотрел на меня в зеркало заднего вида. Я отвернулась к окну.