– Хорошо. Как там говорится? Каждый заслуживает еще одного шанса.
Мадам подает Луцу знак, и он в одно мгновенье оказывается за ее спиной, отодвигает стул. Они идут к выходу, притягивая взгляды. В дверях Мадам целует его в щеку.
– Я рассчитываю на тебя, ангел мой. Не упусти свой шанс.
Луц возвращается за стойку. Второй бариста говорит:
– У тебя помада на щеке.
Он стирает кровавый отпечаток.
– Спасибо.
– Твоя мама?
Луц не отвечает, отводит глаза. Напарник смеется и хлопает его по плечу.
– Значит, не мама?
***
Первый человек, которого я вижу, когда открываю глаза, – моя соседка Душана. Она могла бы стать моделью: у нее высокие скулы, аккуратный подбородок, крошечный носик и большие голубые глаза – но вместо этого работает на ресепшн в Best Western, где радует своей славянской красотой взоры иностранных гостей. За внешность ей прощают постоянные опоздания и мелкий саботаж. Все обожают Душанку, она – секретное оружие этого отеля, к которому прибегают, когда прочие терпят поражение. Если у стойки топает ногами гость, недовольный медленным вай-фаем, маленьким номером, недостаточно белыми полотенцами или любой другой хуйней, к нему выходит Душанка. Она улыбается, демонстрируя два ряда сверкающих белизной зубов; отводит с лица прядь волос и интимно наклоняется вперед.
– Чем могу помочь? – спрашивает она, готовая исполнить любое желание.
Проклятья, адресованные отелю, городу, а может быть, и всей нашей стране, застревают у гостя в горле, он осекается и делает шаг назад, его лицо заливает краска. Душанка поднимает бровь и смотрит на него бесстыдным раздевающим взглядом – всего несколько секунд, которые кажутся вечностью.
– Мне очень жаль, что возникли проблемы, – говорит она вполголоса. – Мы постараемся решить их в самый короткий срок.
В данный момент рабочий день уже начался, а Душанка, совершенно голая, носится по комнате и ищет расческу, раскидывая и переворачивая всё на своём пути.
– Сука-сука-сука, ну где, блядь, где? И что, он начал «давай без гондона, я остановлюсь, так хочу, подыхаю»?
Первый вопрос обращен к расческе, второй – ко мне. Я тоже опаздываю, но не могу отказать себе в утренней сигарете и выдыхаю дым в узкую щёлку приоткрытого окна.
– Известное дело.
– А ты?
– Послала его, ясно. Он говорит: «Завтра штаны не смогу застегнуть». Да мне срать. Тогда, говорит, в рот возьми. Я ему: «Ты нормальный? А мне что?». Он говорит: «Могу тебя вылизать». А мне уже не надо, романтический момент потерян.