Глядя на отличный дорогой коньяк, зовущим мочецветным оттенком переливающийся в майских лучах, я с гневом выдал в его адрес:
– Так что же с вами произошло, пан Уй?
– Ах, друг мой, мне не составит сложности просветить вас относительно моей кручины, однако, предполагаемый скепсис с вашей стороны, не даёт мне уверенности в целесообразности дальнейших объяснений…
– Вы хотите сказать, что ваше объяснение изначально настолько неправдоподобно, что поверить в него невозможно? – перебил я. – Так отчего же вам не придумать более убедительную версию?
– Милый вы человек, – его лицо округлилось лубочным солнцем, – попробовал бы Христофор Колумб объяснить туземцам принцип работы порохового ружья, когда пулю невидно (а значит, её как бы и нет), а человек в ста метрах падает как подкошенный!
– А вы попробуйте! Я не туземец, да и вы не Колумб! Зря он, кстати, открыл эту грёбаную Америку!
Уй вынул из кармана плаща скомканную в шар газету и аккуратно развернул её передо мной. Внутри оказалась горстка чего то, напоминающего по форме изюм, но зеленоватого цвета пасты гои.
– Вот попробуйте, – Уй придвинул газету ко мне, – только не более одной штуки!
Я взял изюминку пальцами и поднёс к носу. Так пахнет ночью в натопленной казарме, после долгого марш-броска. Я убрал руку от лица и послевкусие первичного аромата донеслось нотками сушёных грибов с оттенками скисшего молока из далёкого детства.
– Что это?
– О, дон Ган, это то, за что на протяжении всей вашей истории многие из вас продают души! Не бойтесь, мой друг, просто положите в рот!
Я выбрал самую маленькую изюминку и выполнил просьбу, готовый выплюнуть её в ту же секунду. Но этого не потребовалось – приятный вкус тающего шоколада с тмином растёкся по языку.
Внешне ничего не изменилось. Я по-прежнему спокойно сидел на деревянном пеньке-табурете напротив добродушно взирающего круглолицего визави. Однако то, что творилось сейчас в моей голове – достовернее всего опишет язык айтишника. Моё внутричерепное железо получило сверхмощный апгрейд, сменив архаичный Celeron на многопроцессорную связку последнего поколения. Новая операционная система восприятия замелькала в разуме калейдоскопом десятка одновременно исполняемых процессов; Каждый из них, как и подобает в многозадачной ОС, просчитывался параллельно, не ущемляя в аппаратных мощностях другие приложения.