- Вот как надо! - наставительно сказал он Федьке, - ну да
не беда, научим.
Учеба началась на следующий день, и небо сразу показалось
отроку с овчинку. Поднявшись рано утром и коротко помолившись,
ратники брались за сабельное учение. Сначала Корнилий показывал
сабельный прием и все должны были его повторить, причем сотник
придирчиво смотрел за чистотой его исполнения. После этого
разбившись на пары, до седьмого пота звенели саблями в учебных
поединках.
После учений воинам давали передохнуть и позавтракать, а
потом седлали коней, и начиналось учение конное. До сего дня Федор
думал, что умеет управляться с лошадьми, но быстро осознал глубину
своих заблуждений. Просто верховой езды было недостаточно, надо
было брать препятствия, поднимать на всем скаку с земли, нарочно
брошенные предметы, уметь соскакивать с коня на ходу и обратно
прыгать в седло. Но кроме индивидуальной подготовки была еще и
групповая. Учились атаковать врага строем, а потом по команде
разворачиваться и, не теряя своего места, отступать. Иногда это
делали вместе рейтарами Вельяминова, но чаще Корнилий выводил их
одних и учил их ходить крадучись лесными тропами, читать чужие
следы и прятать собственные. Хотя похоже прочие Федькины сослуживцы
и без того все это умели.
К вечеру парень валился с ног от усталости, но на этом
его мучения не кончались. Михальский, как видно, слышал, что сказал
Федору царь на смотре и велел ему заниматься грамотой. Хочешь не
хочешь, пришлось боярскому сыну браться за учение. Занимался с ним
старенький попик с дребезжащим голосом и неожиданно твердой рукой,
которой он выводил безупречные буквицы и нещадно бил своего
великовозрастного ученика при малейшем подозрении на нерадивость.
Нет ничего удивительного, что при таком учении Федька враз вспомнил
все буквы и научился хотя и по складам, но довольно бойко читать.
Писать получалось хуже, но святой отец решил что ходить ему на
старости лет стало трудно и надобно завести палку. Услышав таковые
рассуждения, Федор сразу же, елико возможно, увеличил рвение к
учебе. Отдыхать удавалось лишь, когда ратников из сотни Корнилия
назначали патрулировать город вместе с рейтарами. Конные разъезды
патрулировали основные улицы Москвы, для поддержания порядка.
Панина часто отправляли в них, возможно для того чтобы он лучше
изучил столицу.