----------------------------------------
*Камча - татарская плеть.
_________________________________________
Все в соборе как один кричали: - "да здравствует наш царь
Иван Жигимонтович на многие лета"! Но тут в всеобщую симфонию
диссонансом влез одинокий выкрик - "Горе нам, царь-то не
православный!" Только что безмерно радовавшиеся люди сконфужено
замолчали и застыли в неловком напряжении. Разве что Вельяминов
напряженно всматривался будто желая найти глазами кричавшего и
теребил пояс забыв что, как и все пришел в храм без оружия.
Но тут вперед выступил Авраамий Палицын и стал громко
зачитывать чин покаяния. Лица присутствующих посветлели, и все
стали внимательно прислушиваться к моим ответам на вопросы келаря,
вопрошавшего меня о грехах. Я, в общем, ему и не врал. Трагическая
смерть Насти так на меня подействовала, что я стал вести почти
монашеский образ жизни. Не стало в ней ни женщин, ни пирушек с
друзьями. Военные действия вокруг Москвы прекратились, так что
смертоубийством я тоже не занимался. Отец Авраамий же отпустив мне
грехи громко запел: - "Господи боже исповеди, призри на раба
своего..." и все присутствующие подхватили молитву будто всю жизнь
были певчими. После этого присоединившийся к таинству митрополит
вопрошал меня о неправых учениях и требовал отречения от них.
Отрекшись, я прочитал символ веры и митрополит начал вопрошать о
православной вере и требовал исповедовать ее и хранить. Потом было
пение псалмов и чтение молитв, после чего последовала Великая
Ектения и меня миропомазали.
Наконец надо было провозгласить мое имя, и Аврамий и
Ионой почти одновременно спросили, как меня наречь по имени и
отчеству. Вопрос был не простой, если имя вполне соответствовало
ожиданиям моих новых подданных, то отчество, увы, нет. Времени на
раздумья не было, и я спросил: кто был последним законным государем
в Москве. Святые отцы сами не раз приводившие народ к присяге
самозванцам, замялись, но я спросил еще: кого нынче поминает
православная церковь и все присутствующие заулыбались ибо в день
сей поминали Федора Стратилата.
- Последним законным нашим царем был Федор Иоаннович! -
крикнул на весь храм Вельяминов и тут же продолжил, - Многая лета
государю Иоанну Феодоровичу!
Проснувшись, я какое-то время лежал, прокручивая про себя
снова и снова день моего избрания на царство и миропомазания.
Захотев пить протянул руку за ковшом оставленным с вечера, но
вместо того чтобы достать неловко уронил его, переполошив лежавших
на полу Никиту и Кароля игравших сегодня роль моих спальников.
Вообще, обычно спальники мои спят дальше, за ширмами, но
вельяминовский терем не велик и все в нем с должным порядком не
помещаются.