- Ништо, успели, - непонятно буркнул Михальский, но
пояснять маявшемуся от любопытства Федьке ничего не стал.
Тем временем глашатай, закончив чтение одного указа
перешел у следующему.
- Великий государь всея Руси, царь и великий князь, за
верную службу жалует своих холопов, - громко выкрикнул дьяк.
Собравшиеся оживились и стали подвигаться ближе к
читающему царский указ.
- Царевичу Сибирскому Арслану, за многие службы три
сорока соболей, сто рублей сверх жалования и шубу с царского плеча.
Князю Енгалычеву сорок соболей и пятьдесят рублей и серебряный
кубок...
Выкрикиваемые люди выходили из толпы, и царские приставы
вручали им царские награды.
- Вовремя татары пришли, - непонятным тоном проговорил
сотник, - видать станет Арслан царем Касимовским.
Тем временем глашатай от князей и бояр перешел к служилым
людям поменьше.
- Стольника Никиту Лопухина государь жалует сорок соболей
и ковш серебряный, да велит ведать ему стременной стрелецкий полк и
быть в оном полку головою. Стрелецкого сотника Анисима Пушкарева за
многие службы, государь жалует штукою сукна и десятью рублями денег
сверх жалования и велит ему быть полуголовой того же полка и службу
править как и прежде.
- Вот и Анисим выслужился, - снова подал голос Корнилий,
- да ты слушай, а не ртом ворон лови, бестолочь!
- Боярскому сыну Федьке Панину, за ведомые государю
заслуги, жалуется пять рублей деньгами сверх жалования и штука
сукна, - прокричал дьяк.
Подталкиваемый сотником парень на негнущихся ногах вышел
впереди получил от стоящего рядом подьячего приказа большой казны
все ему причитающееся.
- Ну что, сын боярский, - с усмешкой обратился к нему
Михальский когда они вместе вышли из толпы и направились к
коновязи, - с тебя причитается.
- За тем дело не станет, - солидно, как ему показалось,
отвечал Федор, - хоть сейчас пойдем...
- Сейчас не надо, нам в поход.
- Как же это, указ только объявили? - изумился
парень.
- А вот затем и объявили, чтобы все так думали, вечером
выходим. Вот как вернемся тогда и погуляем.
- Господине, а что тебя не наградили?
- А с чего ты взял, что меня не наградили, не о всяком
деле Федя на Ивановской площади кричат. Тебе, кстати, тоже еще не
все, держи вот, - проговорив это, Михальский сунул руку за пазуху и
вытащил небольшой узелок, который протянул Федьке.