--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
*Летник - род платья.
**Поршни - обувь из сыромятной кожи.
***Убор - украшения.
****Ослоп - дубина. (устар.)
Впрочем, бой продолжался недолго, дядька Ефим с холопами
ожесточенно рубился с татями, когда снова раздался громкий свист и
разбойники резко как по команде бросились врассыпную и исчезли в
лесу, оставив на снегу своих побитых. Ратники недоуменно
оглядывались, ожидая нового подвоха, но ничего не происходило.
Наконец Истома, прислушавшись, произнес: - "Мнится мне, скачет
кто-то". И действительно скоро всем стал слышен шум скачущих
всадников, а затем показались несколько десятков конных ратников,
окруживших место побоища. Главным у подскакавших ратников, как ни
странно, был одетый в тулуп поверх рясы, монах с густой ухоженной
бородой и властным взглядом. Встретившись с ним глазами, дядька
Ефим вздрогнул и, стянув с головы шапку, поклонился.
- Здрав буди боярин...
- Иеромонах Мелентий перед тобой Ефим, - прервал
боярского сына монах.
Ефим внимательно посмотрев на него покачал головой и,
вздохнув, проговорил.
- Благослови отче.
Мелентий перекрестил Ефима и его ратников и посмотрев на
Федьку хмыкнул.
- А новик что же в сброе запутался?
- Первый бой, отче, но не растерялся и взялся за лук, да
пострелял татей немало, - заступился за Федьку дядька.
- Сын?
- Не мой, отче, Семки Панина, - отозвался Ефим и тут же
отвечая на невысказанный вопрос пояснил, - погиб когда ополчение с
Ходкевичем билось.
- Вот оно как, - вздохнул монах, - царство небесное
православному воину. Ладно собирайтесь вместе поедем, а то шиши
лесные обнаглели совсем - на ратников нападают.
Ефим с холопами оглядели друг друга, может поранен кто, а
в горячке боя не заметили. Но все, слава богу, обошлось, и можно
было продолжать путь. Федька тем временем собрал свои стрелы и
наскоро обшарив тела татей собрался сесть в сани, но монах
остановил его.
- Ну-ка парень садись ка на моего коня, а мне с твоим
дядькой потолковать надобно.
Новик, не переча вскочил в седло настоящего боевого коня,
на котором путешествовал святой отец и увеличившийся отряд тронулся
в путь.
Во время привала заинтересовавшийся таинственным монахом
Федька стал приставать с расспросами к дядьке Ефиму, но тот обычно
словоохотливый почему-то отмалчивался, а что бы новик ему не
надоедал нагрузил его всякой работой. Федькино любопытство от этого
только раззуделось, и он зашел с другого бока. Рубя лапник вместе с
дядиным холопом Истомой, он стал одолевать уже его. Старый ратник
таиться не стал и рассказал новику, что Мелентий в былые времена
был, ни много ни мало, вторым воеводой в полку, где служили Ефим и
Федькин отец. Что потом случилось, и отчего воевода оказался в
монастыре он не знал, да и парню посоветовал не выспрашивать.
Дескать, много будешь знать - скоро состаришься. Дальнейшее
путешествие проходило без приключений. Чем ближе к Москве, тем
больше увеличивался их обоз от едущих на смотр боярских детей.
Отряд получился большой и тут уже не только тати, но и сам гетман
Ходкевич, случись ему оказаться рядом, десять раз подумал бы,
прежде чем напасть. Федька все время оживленно вертел головой, то
разглядывая новоприбывших, то желая рассмотреть величественные
храмы и богатые боярские хоромы, о коих он был наслышан. Однако как
прибывающие отовсюду ратники мало чем отличались от дядьки Ефима,
так и пригороды Москвы не поражали воображения. Деревня она и есть
деревня, разве что побольше чем Панино или Лемешевка. В саму
столицу, впрочем, въехать сразу не получилось. Еще на заставе
дворянам и детям боярским объявили государеву волю встать на
Поганом поле и готовиться к смотру. Именно туда бояре с дьяками из
разрядного приказа приедут смотреть, как помещики к службе
государевой изготовились. Еще велено было на скудость и разорение
не жаловаться, а показать себя лицом, великий государь де, знает о
бедах земли русской и паче меры ни с кого не спросит, а исправно
справляющих службу пожалует.