Бо знал, как заметать следы. Он направил транспорт к воде, затем съехал в нее и понесся на максимально возможной скорости вдоль берега к противоположной стороне озера, – я нашел сверху коптером ручей, впадающий в него и мы, проехав по дну ручья еще примерно поллиги, только затем выехали из воды и направились к лагерю. Все это время мы не произнесли ни слова. Незаметных остальным жестов и отработанных навыков работы в паре, хватало для общения нам с Бо с лихвой. Пленники, глядя на это еще больше вжимались в пол, в их глазах читался неподдельный ужас.
Наконец тряска прекратилась, и пленники с облегчением выскочили наружу.
Привязав их к дереву, мы приступили к установлению контакта.
Методика была проста: сначала жесты. Пленные оживились. Выяснилось, что главный среди них был тот которого мы чуть не отправили к праотцам, в места богатые дичью. В колониальной разведке применялся портативный мнемообучатель, его упрощенная модель была вмонтирована в часы разведчика, которые носил Бо, мои были сданы в ремонт и благополучно там забыты, – мы так быстро собрались, что я вспомнил о них только сейчас. Принцип работы прост: два тонких провода и две иглы. Одна вводится мне под кожу у уха, другая оппоненту. Оба говорим. Я задаю вопросы и помогаю жестами, он отвечает, как может, а аппарат уже сам распознает кто и о чем говорит, выстраивает логические цепочки и пишет эту информацию прямо мне на подкорку головного мозга. Побочный эффект – дикая головная боль в конце сеанса. Больше двух часов подряд вынести невозможно. Поэтому по полтора часа с перерывами по очереди с Бо.
– Камень. Беру в руку камень. Показываю тому, кто выглядел помоложе и пошустрее. Ка-мень. Тот понял, с ужасом косясь на провод у себя под ухом, проговорил на своем языке: камень. Аппарат тихо пискнул. Немного закружилась голова. Записалось. Я понимаю то что он произнес – процесс пошел.
Бо тем временем занялся приготовлением еды. Камера и датчики предупредят нас если кто-то приблизится к охраняемому периметру – тут мы спокойны. По обоюдному согласию сначала мы решили, что консервы гостям – слишком жирно, но затем все же поделились.
Голова раскалывалась. Я сидел в раскладном кресле, если можно было так назвать командирский армейский складной стул, обнаруженный нами в краулере под сиденьем водителя. Раскрытая аптечка лежала передо мной, и я намеревался пырнуть себя инъекцией обезболивающего. В это время Бо с иглой за ухом показывал парню опять тот же камень… – Схема обучения была отработана давно и нас этому обучали еще на начальных этапах подготовки. День клонился к закату.