Доев, мы подмигнули Негро, у которого работы заметно прибавилось, и пошли дальше, подхваченные вечерним людским потоком, растворившись в нём, чувствуя и впитывая всеми своими фибрами ту неуловимую, но всегда присутствующую атмосферу праздника, охватывающую по вечерам латиноамериканские города.
Смеркалось. Горели фонари. Чистильщики обуви суетились на краю тротуара и хватали прохожих за рукава в надежде заработать пару песо. По краю проезжей части в поиске клиентов целыми вереницами медленно ехали такси ─ бело-зелёные «жучки» -«фольксвагенчики». Кое-где в их ряды затесались похожие на каретки велоэкипажи или велобусы.
У банков и пунктов обмена валюты стояли полицейские в красно-синей униформе, вооружённые карабинами. Некоторые из них жевали такосы, перевесив карабины на плечи дулами вниз и утирая ладонями густые усы. На углу улиц Букарелли и Пасео де ля Реформа находилось известное нам питейное заведение El Sol. Мы не сговариваясь свернули к нему.
Рабочий день подошёл к концу совсем недавно, клиенты ещё не начистили до зеркального блеска, как тут заведено, свои ботинки, и час толпы, шумно требующей выпивку, ещё не настал. Оттого бар был почти пустым. Кроме нас с Комаровым в нём присутствовали четыре человека. Одним из них был бармен. Бармен не в счёт.
У стойки стояла стройная брюнетка в высоких ботфортах, таких мушкетёрских, что казалось: пропустив стаканчик-другой, она вскочит на коня и с возгласом «Один за всех!» ускачет в Лондон за подвесками королевы.
Слева от неё сидел высокий седовласый сеньор в хорошо сшитом костюме, который потягивал ром «Баккарди» пополам с колой. Позади всех за столиком торчал сопливый мухомор. Этот юный джентльмен цедил пиво из бутылки.
Брюнетка-мушкетёр клеилась к сеньору в дорогом костюме, который, впрочем, не обращал на неё никакого внимания. Мухомор с пивом, напротив, не отрывал от брюнетки глаз.
Все присутствующие отреагировали на наше с Комаровым появление по-своему. Мушкетёр скользнула по нам быстрым оценивающим взглядом и даже сделала неуловимое движение в нашу сторону, говорящее о том, что мы стали её резервным вариантом на случай, если седовласый сеньор окончательно сорвётся с кончика её шпаги.
Мухомор недовольно покосился в нашу сторону ─ он явно принял нас за конкурентов. Седой господин, напротив, изобразил подобие улыбки и, признав в нас иностранцев, принялся не без интереса наблюдать за тем, как мы себя поведём ─ что станем заказывать, как заговорим с барменом. Обычно по таким мелочам и составляют первое представление о приезжих.