О моей истории поговорим немного позже.
Итак, мы чокнулись, выпили, налили ещё и завели неторопливый разговор. Мы пришли за всем этим. А зачем ещё мужчины ходят в бары? Выпить и потрепаться.
Мишка заговорил об Израиле, и я невольно погрузился в море воспоминаний. Я вспомнил тихий монастырский парк, разбитый на высоком холме. Вокруг раскинулся захлёбывающийся от удушливой ближневосточной жары Иерусалим. А здесь прохладный ветерок раскачивает верхушки стройных кипарисов. Рядом стоит Лена. Она слегка склонила голову набок и смотрит с озорной улыбкой…
Сева, которого в этой его жизни правильнее именовать Себастьяном (во всяком случае, так он называет теперь себя сам, и у нас нет никаких оснований это оспаривать), заметил, что я «отъехал», и ткнул меня локтем в плечо:
─ Ты с нами?
─ Ну а с кем же ещё!
─ Тогда скажи: зачем люди женятся?
─ Ты ещё спроси, зачем люди писают!
─ Да не валяй дурака, пожалуйста. Мы тут не сошлись мнениями.
─ Где именно не сошлись? Просто любопытно, где там можно не сойтись мнениями.
─ Не умничай. Люди стремятся обзавестись потомством. Продолжение рода и есть та самая катушка, на которую наматывается любовь с её романтической мишурой ─ все эти поцелуи, букеты цветов…
─ А Мишель с этим не согласен?
─ Он завинтил идею о стремлении человека иметь свидетеля своей гениальности. Пусть сам.
Мишка отхлебнул рома и криво усмехнулся:
─ Летописный синдром.
─ Чего?
─ Пиплам хочется иметь карманного летописца. Свидетеля своей жизненной борьбы. Чтобы супруг изо дня в день заценивал твои великие ходы, подачи, подсечки, рокировки…
─ Если бы ты сейчас пил бренди, Мигель, я бы сказал, что ты сбрендил, ─ махнул рукой Себастьян. ─ Ну какие рокировки нах? Всё просто. Продолжение рода ─ вот, что движет людьми. А обеспечивает это дело любовь.
─ Любовь? А что это? ─ быстро спросил Мишка. ─ За этим словом ничего конкретного. Люди напридумывали определений: любовь, темнота, ветер, мысль, материя. За ними ничего нет. Это всё категории человеческого мышления, то есть иллюзия. Ну вот что такое ветер?
─ Колебания воздуха, ─ сказал я.
─ А что такое воздух? ─ немедленно спросил Мишка.
─ Ну… мы им дышим.
─ Ядрён батон! ─ презрительно отрезал Мишка. ─ Дышим мы смесью кислорода с азотом. Воздух же ─ это нечто эфемерное и неопределённое. А что такое темнота?