– Ещё желающие отправить меня на покой есть, потрясающие мои всезнайки? – спросил он.
Желающих не было. Он повернулся к Смерти:
– Пока я здесь, ты директор своей шараги. Не больше и не меньше. Понял? Теперь твоё существование, мальчишка, в моих руках. Не в руках твоей обожаемой утопии. Вы слабее, чем дети. Вы сможете отразить их только со мной. И отдыха мне не видать, что бы ты себе ни вообразил своей потрясающей фантазией. Пока я руковожу вами – ты здесь. Запомнил?
– Да, сэр. Запомнил.
– Что скажешь? – он пнул носком ботинка тело.
– Я… неправильно понял его, сэр. Мне он говорил другое, сэр.
Улыбка коснулась уголков губ – и замерла, обнажая мелкие белые зубы.
Смерть впредь предпочитал не вспоминать об этом эпизоде. Его били, методично, размеренно, как-то буднично. На глазах у всех. Приговаривая:
– Не смей врать мне.
Сначала Смерть пытался оправдываться – он не врал, как он мог! Он не знал, что и соврать-то можно! – но останавливался каждый раз, когда прерывалось дыхание. В конце концов бросил попытки, и лежал, свернувшись в клубок, а когда удары прекратились, прохрипел то, что хотел сказать.
– То есть ты не желал мне зла, а допустил по недомыслию? – ласково спросил голос сверху. Тиринари обрадовался: наконец-то привычный жителю Земли диалог, когда один слушает другого! А то, что было минуту назад – ошибка, всего лишь ошибка, о нём просто подумали плохо…
Он закивал и продолжил свою мысль, прямо с земли, не дожидаясь, когда ему подадут руку, чтобы встать; поток речи прервался ударом под дых.
– За наивность, – сказал возвышавшийся над Смертью сэр.
И бил ещё.
– А вам – понятно? – спросил он, когда решил, что с Тирика достаточно, и отвернулся от корчившегося на земле директора больницы. Добровольцы испуганно закивали. – Что встали? А ну марш отсюда, чтоб духу вашего, – рявкнул он. Придурки поджали хвосты и стволы и, так и не догадавшись применить последние (чего он втайне боялся), гуськом двинулись к зданию. – Эй, встать ему помогите, придурки!
Помогли. Похромали в ногу. У самого входа Смерть отцепился и побрёл сам.
– Идиоты… – невольно вырвалось у него, когда он увидел, как один из парней пытается помочь Смерти спуститься, но тот лишь отталкивает и, презрительно скривив широкий рот, говорит какую-то отповедь. – Всему учить надо…
Затем обернулся к бесчувственному Механику. Тот так и лежал на спине звездочкой, не открывая глаз. Он проверил пульс. Живее всех живых, подлец. Чего хотел? Прибрать реальную власть к рукам? Совершить переворот и вернуть прежнюю администрацию? Почему не подговорил, чтобы набросились разом, не пытался зарезать тайком ночью?