Вторая мысль сменила первую -«Сейчас унюхают следы позора и тогда всё… Никогда уже не скрыть, как обделался прямо в трусы».
Дмитрий и сам уже унюхал знакомый запах, той самой неприятности, которая обжигает огнем то самое место, которое не произвольно выпустило эту фикалину.
Мысли путались в голове и, ничего другого не пришло в голову, как незаметно подтащить на себя одеяло и не дать запаху распространиться. Действуя скрытно, Дима реализовал задуманное, и укрыл одеялом источник возможного распространения запаха позора, оставаясь лежать на животе.
В помещении стояла тишина. Спали все, за исключением игравших в карты. Дима слал проклятия в их адрес, сволочи, что не спят? А дежурный преподаватель где? Тут после отбоя в карты рубятся и дела никому нет.
А лажа, сжигая все на своем пути, приближалась к яичкам, те максимально сжались.
Димасик решил для себя – пусть лучше яйца сгорят от жгучей массы, чем уличат в таком позоре.
И вот «лажа», как виноградная улитка, нежно коснулась мошонки и сразу место соприкосновения стало жечь, боль нарастала в геометрической прогрессии. Рука непроизвольно дернулась вниз, дабы хоть пальцем убрать жгучую массу с яиц.
Маневр пальцем только увеличил площадь покрытия этой гадости на мошонке и, как следствие, боль утроилась.
Все, решил Дима, засранец так засранец, и стал подниматься. Вставая, соблюдая меры предосторожности, обернулся одеялом и побрел на улицу к водопроводной колонке.
Там долго внюхивался в запах «лажи» и когда окончательно убедился, что это зубная паста, вздохнул от счастья и пошел устанавливать «гада».