Он заулыбался, вспомнив, как глаза сына светились счастьем. Это было уже давно. А что случилось теперь? Не придя к какому-либо определённому заключению, Он ещё раз прочёл написанное, пожал плечами и отнёс тетрадь в книжный шкаф, забросив её на верхнюю полку.
С тех пор прошло два года. Муза, однажды, может быть даже по ошибке, посетив его бессмертную душу, стала приходить регулярно, не давая покоя бренному телу. Стихи стали рождаться в самые неподходящие и неожиданные моменты. Иногда это случалось на даче, при физической работе, иногда в пути, а иногда прямо на совещании у шефа, что вызывало особенный дискомфорт. И Он писал. Всегда и всюду! Он мог забыть ключи, какие-то документы, мобильный телефон, что-то купить, но блокнот и авторучку – никогда! Но чаще всего, почему-то, муза предпочитает предутренние часы, когда самый сон. Когда большинство здравомыслящих и особо рациональных людей получают мозговой отдых, исключая трудяг ночных смен, воров и дельцов ночного бизнеса, она выбирает наименее защищённую душу и без зазрения совести проникает в неё. И всё! Сна как не бывало. И желает человек или не желает, но творить уже обязан. Он уже не может иначе. И новоявленный Поэт пил кофе, курил и творил.
За это время о его пагубном пристрастии узнали не только родные, но и многие коллеги по работе и друзья. И если вначале Он, по скромности своей, стеснялся и сильно смущался, то впоследствии его уверенность в себе росла и крепла, никогда не перешагивая, впрочем, в нагловатую самоуверенность. И насмешки, ехидные и колючие, хоть и не частые, вскоре перестали волновать его вовсе. Он открыл для себя новый мир, которому отдавал приоритет.
Но вот однажды, как это часто бывает с творческими людьми, ему стало тесно. Тесно в его красивом, но слишком уединённом мире. В мире грёз, фантазий, размышлений. Он захотел, чтобы об этом чудесном месте его нового обитания узнали другие. Ему нужно было с кем-то поделиться своим счастьем. А для этого всё им созданное надо было показать человеку грамотному и сведущему в подобных вопросах. Накопившаяся уверенность, перешагнувшая однажды границы скромности и здравомыслия, настойчиво убеждала, что Он очень талантлив, если не сказать больше. И Он решился.
Взяв толстую тетрадь с последними своими стихами, Поэт направился в редакцию одной из газет. По мере приближения к цели, уверенность, как ни странно, стала улетучиваться в неизвестном направлении. Пытаясь напрячь всю имевшуюся в наличии волю, Он с ужасом осознал, что её явно не хватает, хотя всегда считал себя волевым человеком, способным на многое. Менталитет славянского сознания таков, что в любых стрессовых ситуациях заменой всех психотропных транквилизаторов является алкоголь. И это, наверное, не худший вариант. Хотя, конечно, и не оптимальный. Чудесный вариант существует, но к нему прибегают крайне редко. Но, как бы то ни было, алкоголь некоторую частичку уверенности Поэту вернул. Правда, в этом лекарстве, впрочем, как и во многих других, существует побочный эффект, очень коварный. Передозировка сим опасным средством прибавляет к уверенности, случается, ещё и наглость с хамством. Но Поэт всегда знал меру, а вежливость и доброта была у него, что называется, в крови, и не уничтожалась никакими химическими растворами.