Муравейник - страница 3

Шрифт
Интервал


пытался светлым чувством поделиться:
метафора у черни – под запретом,
как вредная учебная страница.
И полетели ненависти камни,
и ринулась толпа безумным стадом,
взывая к вожаку: «Веди нас, Каин,
на Авеля небесного, на брата!»
………………………………………………………………………………………………………
Я рад бы изменить конец легенды
и выкорчевать пень грехопаденья,
но дня портрет, объятый чёрной лентой,
историю
 сопровождает
 тенью!!!

Баллада о взорванном доме

Посвящается поэту и барду Юрию Потатушкину, трагически погибшему под Сыктывкаром.

Всё может рухнуть в одночасье,
как взорванный
       много-
       этажный
       дом.
А жили в нём любовь и счастье:
два человека жили в нём.
Два голоса сливались в песне…
Казалось, что
       не будет ей конца…
Да жизнь порою – та же бездна
и тот же дом,
       но без крыльца.
Он уходил и возвращался.
Блуждая по лесам своей души,
прощался с прошлым
       и прощался
с этапом горьким и чужим.
Когда сердца нуждались в струнах,
мелодию сопровождала мысль…
Но разве это не «преступно»
там, где не в почести поступки —
взлетать мечтой крылатой ввысь?
А он парил над тёмным миром
не ради славы
       и пустых наград —
чтоб рядом женщина парила,
в которой рай сильней, чем ад.
Два человека, две гитары…
Причём тогда
       много-
       этажный дом?
И от Москвы до Сыктывкара,
как до экватора пешком!
Судьба богата на сюрпризы:
то – ветра жди,
       то – собирайся в путь!
Гораздо легче по карнизу
идти и «рыбкой» не нырнуть!
И смерть в обличии «Камаза»
торопится
       на полпути настичь.
Ты должен ей и ты обязан
до встречи истину постичь!
Ведь каждый
       к случаю причастен,
но, Боже дай —
       не как его объект!
Всё может рухнуть в одночасье,
что строилось на сотни лет!

Один день из жизни…

Петух электронный настойчив,
его попурри, как набат.
Раскрылись бутонами очи.
А сон был о форте Байярд…
Я выполз на свет из тоннеля
беспомощный, словно дитя,
в чужом, размагниченном теле,
тревожась, что это – не я.
О, ангел! Разбросаны кудри
Творца вдохновеньем в этюд,
и ласковое «С добрым утром!» —
одно из свершившихся чуд.
Любимая женщина – ты ли?
Но завтрак уже на столе…
Горячие чувства остыли,
а следом – и чай, и омлет.
Романтика вдруг отступает,
когда входит барином быт…
Прощанье, улыбка скупая,
и день календарный…
       убит!
Риторика транспортной давки
кроит по шаблону мозги.
Судачат о грязном прилавке,
что в почках нароет УЗИ…