Ручка упала, закатилась под тумбочку. Я поднял её, присел на край кровати, чтобы записать главное, что было в мерзком сне, где оказался один на один с родным городом, который расчеловечил меня, отнял жену и дочь, загнал в логово и там накрыл ракетным ударом, и пусть даже я каким-то чудом выжил… Поздно.
– Доброе утро, Шейдер, – поздоровался Эм Ди. – Вы, я вижу, опять за старое?
Не понимаю, почему утренняя ипостась мастера на сей раз показалась неприятной, выглядел как обычно: лысоват, остатки волос в идеальном порядке, подбородок до синего блеска выскоблен, в стёклах старомодных очков искры, а глаз не видно, меж век слепые щели. На врача похож в бледно-салатном своём комбинезоне. Шапочки только не хватало и фонендоскопа на шее, а с ними – ну точно был бы архетипичный палатный врач. Обход, температурка, анализы, как наши дела. Раздражает, потому что я опять не успел к разговору подготовиться. Только поэтому? Опять за старое – это он про записи. Святотатство: порвать регистрограммы и оскорбить священные кривые каракулями.
– По вашей же рекомендации, – ответил я, глядя на него снизу вверх. – Правила не запрещают вычленять главное в письменном виде. Доброе утро, мастер.
– Если утро доброе, почему же вы злитесь? С вашего позволения, – ехидно проговорил он, придвинул стул, поддёрнул штанины с таким видом, будто собирался показать фокус, уселся, шлёпнул на тумбочку стопку свежих регистрограмм, уставил на меня застеклённые смотровые щёлки и спросил:
– Вычленили?
– Не успел.
– Я помешал, конечно же. Трудно выбрать главное?
– Трудно, – солгал я.
– Хотите знать почему?
– Нет.
– А придётся, – с удовольствием произнёс он.
– Вы уже смотрели расшифровку?
Удивительно, как он всё успевает. Удивительно и другое. Почему мне кажется, что этот разговор уже был? Слово в слово. Сейчас он скажет, что расшифровки не видел, она ему не нужна, потому что…
– Нет, расшифровки я не видел и не собираюсь даже смотреть. Зачем картинки, после того как я увидел вот это? – он потянулся к тумбочке и крепко хлопнул по регистрограммам. Как насекомое докучливое припечатал.
– Так плохо?
– А вас, будто бы, это и не печалит. Не то чтобы совсем плохо, гораздо лучше, чем в прошлый раз, но расшифровки я всё равно смотреть не стану и зачёт вам не поставлю. Ваш сон моделлерский, некоторые стажёры после второй или третьей сессии лучше управляют действием. Посмотрите сюда.