- Господи… я реально думаю над этим? – растерянно прошептала я.
– Бароны, замки… Бр-р-р…
Но тогда получалось, что я дочь барона. Почему же ко мне такое
отношение? Тут же в голову пришло вполне логичное объяснение. Замок
находится в критическом состоянии, из чего не сложно было сделать
вывод: его хозяева нуждались в средствах. Сестра — это бремя,
лишний рот.
В первый раз в жизни мне захотелось плакать. Зачем со мной так
поступили? Почему выдернули из привычного мира? За что?
В дверь тихо постучали, и я настороженно посмотрела на нее. Кого
еще принесло?
- Пенни, детка, это я, старый Гудвин! – раздался ласковый
мужской голос. – Я кое-что принес.
Я отошла от окна и открыла дверь. Тот, кто находился за ней,
точно не был злым человеком.
- Ах, ты ж моя красавица… - в комнату шагнул сухонький старик в
потрепанной одежде. Его седые волосы были собраны в низкий хвост и
перетянуты старой лентой. Выцветшие глаза излучали доброту, на
губах играла ласковая улыбка. – А ну-ка посмотри, кто у меня тут? Я
нашел Энн в свинарнике.
Старик выудил из-за спины какой-то серый комок и протянул его
мне. Я осторожно взяла его, не представляя, что это может быть. Да
это же кукла! У нее была деревянная голова с остатками краски на
лице, вместо волос — грязное мочало, одежда давно потеряла вид и
стала похожа на лохмотья.
- Ты, наверное, переживала? Думала, что Энн уже не вернется? –
Гудвин взял меня под локоть и повел к кровати. – Присядь, я
посмотрю, что у тебя с головой.
Его ласковые пальцы раздвинули волосы, где оставалась отметина
от удара ключами. Кожа саднила, но это было меньшим из зол.
Странно… Хозяйка этого тела играла в куклы? Вроде бы не ребенок.
И мягкий успокаивающий тон старика… Так разговаривают с
душевнобольными. Возможно, настоящая Пенелопа отставала в
развитии?
- Я сейчас принесу воды, чтобы смыть кровь, - сказал Гудвин,
гладя меня по голове. – Иначе она засохнет, и придется отрезать
пряди. Ведь леди Онтария позволяет тебе мыть голову только раз в
месяц.
Что? Вот откуда этот неприятный запах… Это тело не видело воды и
мыла долгое время!
Старик ушел, а я задумалась. Картинка начинала потихоньку
складываться. Девочка действительно была больна, а эти изверги
издевались над ней! Во мне поднялась волна протеста. Нет, если я
уже попала сюда, то нужно с этим что-то делать! Никто больше не
посмеет обижать меня. Отсидеться все равно не получится.