– Да, конечно. Идите за мной.
Мы двинулись по коридору вглубь здания. Сладковатый запах с каждым шагом усиливался. Я не сдержался и чихнул. Гулкое эхо разнеслось по моргу, и я инстинктивно поежился. Представьте себе, что значит оказаться здесь ночью. Каково, а? Навстречу нам двигалась группа то ли врачей, то ли студентов-практикантов, один из которых причвакивал пирожок с абсолютно безмятежным видом, даже получал от приема пищи удовольствие. И это в таком-то месте?! Воистину, выдержка славянских народов не имеет границ!
– У нас, к сожалению, маленькие технические проблемы, – на ходу, как бы невзначай прокомментировал трупных дел мастер. – В общем-то, пустяки. Так, ничего серьезного. Холодильник сломался.
– Какой холодильник? – спросил Ивченко.
– В котором содержатся тела. От того и запах чуточку неприятный.
Ничего себе "пустяки"! Я от этого чуточку неприятного запаха испытывал уж вовсе не приятные ощущения. Думаю, и мой вынужденный провожатый тоже. До извержения блевотины оставалось очень недолго.
– И что нам делать?
– Собственно, ничего. Носовые платки есть?
Ивченко покосился на меня с немым вопросом. Я пожал плечами.
– Чистый, – сказал он, вынимая из внутреннего кармана пиджака аккуратно сложенный палеозойской эры платок, постиранный когда-то бабушкой, и передавая его мне.
– Зачем?
– Известно зачем – нос затыкать, когда во внутрь холодильника зайдете, – наш медэксперт хохотнул, – который не работает. Мы пришли.
Перед нами была металлическая дверь цвета хаки, плотно закрытая, и, несмотря на это, пропускающая резкий трупный смрад наружу.
– Прошу, – открывая дверь, произнес он, приглашая жестом руки зайти в хранилище мяса отечественного производства.
А что делать? Выбора нет. Мы вошли. Черт, платок! Я дернул руку вверх и зажал что есть силы нос. Друзья мои, это нечто! Увиденное и унюханное просто невозможно описать, но я все же постараюсь. Во-первых, все тот же пресловутый запах: первое, о чем мне подумалось, когда я влез в этот супер-холодильник – сломанный никак не меньше нескольких дней, ибо кислорода в нем практически не было. Так, заблудившиеся молекулы О2 пролетали мимо и также не понимали, что они тут делают, как и я. Едкая смесь ароматов разложения соответствовала всем нормам и законам биохимии. Я буквально не мог дышать, потому что вдыхать эту жуть было невозможно, а посему мне пришлось выскочить обратно в коридор и продуть ноздри.