Вова Ильин без звука согласился оплатить мой счет, вызвав
досаду. Нужно было больше просить. Лариска пообещала завтра
привезти деньги из банка. С чем я и вернулся к себе. Колян заявил
что, раз такое дело – с него простава. И убежал к метро. А я снова
взялся за телефон. Впрочем, как и Серега. Так и тянулось, пока мы
не решили наконец приступить. Мы собирали бумаги на столах, пока
Родионов грел нам ципленка и накрывал в конференц-зале.
Но тут дверь распахнулась, и в кабинет вошел подполковник.
Склонный к полноте мужик под пятьдесят , в не новой, но аккуратной
форме, и сияющих сапогах.
- Ты, что ли Лукин? – обратился он к Буслову. Серега кинул на
меня, он мол.
Подполкан поразглядывал меня, вздохнул и представился:
- Я подполковник Ларионов. Начальник зоны в Вельске. – он
помолчал - Трифонов мне сказал переговорить с тобой.
Сохраняя покерфейс, я внутренне поморщился. Беседуя с
начальником отдела в Архангельском ОблИсполкоме, я сразу обозначил,
что прилечу, что бы познакомится с серьезной местной публикой, раз
мы затеваем приватизацию. Без этого никак не обойтись. Но что это
знакомство начнется так стремительно, не ожидал.
- Очень приятно, товарищ подполковник. Присаживайтесь – Серега
встал – меня зовут Сергей Викторович. Минутку.
Серега вышел, а подполковник Ларионов уселся на его стул и
уставился на меня. Вернулся Буслов с еще одним стулом и уселся в
уголке. Помедлив, подполковник заговорил.
Он начальник исправительного лагеря общего режима в городе
Вельск. В связи с погодными условиями, недавно в лагере запустили
котельную, на которой почти сразу случилась авария. Отопление
перевели на резервную схему. Но есть проблема. Резервный котел
топится мазутом, из аварийного запаса, который скоро
закончится.
В Главном Управлении СССР с ним даже разговаривать не стали. В
МВД РСФСР приказали справляться собственными силами. Мы обычно с
ОблИсполкомом взаимодействуем. Помогаем друг другу взаимообразно.
Но у них сейчас тоже с мазутом негусто. И Трифонов посоветовал
обратиться к вам. Я понимаю, ребята, что вы коммерсанты, но войдите
в положение, помогите. Там у меня, дрянь народишко конечно, но
померзнут ведь. Не по-людски это.
Ларионов замолчал и я увидел, что ему тупо херово. Царь и бог
лагерной зоны, матерый мужик, видавший все, и еще больше. Судя по
погонам и возрасту - оттащивший не меньше двадцати лет службы… и
вынужден попрошайничать у каких-то молокососов, потому что
государство его послало, дескать, сам разберешься.