Непонятно как, я увидел со стороны свое тело, лежавшее поперек
тротуара. Рифленая подошва дорогих мокасин, стрелки пижонских брюк,
поло от Армани, и лужица крови растущая под головой.
Тут подбежал охранник, и рывком перевернул меня лицом вверх.
Совсем угасающим сознанием я скорее различил, чем услышал:
- В лоб! На пороге Налоговой!
Сознание вернулось рывком, и я понял что блюю. Больше ни одной
мысли не было. Меня выворачивало столь мучительно, что хоть что то
понимать я начал лишь рухнув обессиленным на койку. Голова была
пустая и звонкая.
Но, видимо, слово «голова» что-то задело в сознании, потому что
я рывком сел на койке, и огляделся.
Крохотная комнатушка - пенал, метров восемь площадью. С двумя
панцирными кроватями вдоль одной из стен. Та, что ближе к входной
двери - с голой сеткой. Та, что ближе к грязному, пыльному,
сочащемуся каким-то обморочным светом окну - моя. Справа от меня –
дверной проем в другую комнату.
Я сижу по пояс укрытый армейским коричневатым одеялом. Рядом с
койкой, стоит воняющее ведро, куда я и тошнился только что. А рядом
с ведром – тронутый ржавчиной эмалированный чайник.
Совершенно автоматически взял чайник, и отпил из носика. Воды
было на пару глотков.
Меня только что исполнил снайпер. На выходе из налоговой
инспекции. Отставив чайник, я потрогал лоб и лицо. Нормальный лоб.
Взгляд упал на дешевенькие пластиковые часы на левой руке.Сейко. В
голове шевельнулось воспоминание.
Боясь поверить, я протянул сильно трясущуюся руку к часам. И
щелкнул кнопкой. Это часы - зажигалка. Газовый огонек из верхней
части циферблата, и не думал гаснуть. Я отпустил кнопку. Восемь
тридцать утра. Нажал другую кнопку. 30 June1991. Поздравляю
Александр Сергеевич. Вы- попаданец. Тут меня снова скрутило.
-
*- реальный случай с господином Трабером, случившийся в
эконом-классе самолета Москва-СПБ. Мужику светила десятка строгача,
но, говорят , Трабер успокоился и чувак присел лишь на пятерку
общака.
**- Рамбов - местное сленговое название Ораниенбаума.
Выворачивало меня знатно, но было уже нечем. Не приходя, по
сути, в сознание, я вылез из койки, утвердился на ногах. Взял в
одну руку чайник, в другую ведро, и вышел в незапертую дверь.
Худшие опасения сбылись. Я вышел в коридор общаги. Не думая ни о
чем, побрел по коридору. В середине, слева - дверь в мужской туалет
на шесть посадочных кабин. Куда я и зашел. Выплеснул в унитаз
ведро. Поставил в раковину чайник, открыл холодную воду. Посмотрел
в мутное зеркало. Моя молодая рожа зеленоватого, в неоновом свете
лампы под потолком, цвета, меня не ободрила.