До июньского воскресенья оставалось каких-то двадцать «с хвостиком» дней. И ложась в ту ночь спать, Виктор даже поймал себя на мысли, что способ с шампанским реально работает. И как говорится, желаниям свойственно сбываться.
* * *
Тук-тук!
Легонько постучав, женщина приоткрыла дверь.
– Ну что там, доктор? – с заплаканными глазами первое, что спросила мать Виктора, войдя в кабинет врача.
– Сомова? – буркнул лысый мужчина лет сорока, бегло бросив взгляд на мать пострадавшего.
– Да, Виктор Сомов – мой сын, – положив трехрублевую купюру на стол, ответила Наталья Сергеевна.
– Там все нормально, – положив на деньги карточку, тут же сказал врач. – Жить будет. Ходить – тоже, но не скоро – через полгода. Перелом таза сложный, но не смертельный. Сомов – парень молодой, крепкий – выкарабкается. А вот мотоцикл лучше бы продать от греха подальше.
– Так не его мотоцикл был, – начала, было, оправдываться женщина. – Это Сережки. Будь он неладен! У того царапины, а мой – инвалидом может остаться. Господи, ну за что мне такое? – вновь начала плакать женщина.
– Ну, хватит, – остановил ее врач. – Инвалидом – это надо еще постараться стать, так что идите в палату. Я на ночь распоряжусь, чтоб его обезболили.
Немного успокоившись, женщина тут же покинула кабинет врача, и уже в палате, подойдя к перебинтованному и скованному в гипс сыну, едва слышно, по-доброму, прошептала: «Вот ты наделал дел, Витька! Вот ты наделал бед!».
На концерт пошел только Санек. А меньше, чем через месяц, пятнадцатого августа, где-то под Ригой разбился лидер группы «Кино» Виктор Цой. Так больно не было даже в первый день после перелома, когда все тело ныло и болело. Поначалу эта новость казалось какой-то нелепой шуткой, инсценировкой. И, несмотря на исписанные стены каморок, общежитий, подъездов, стен домов и заборов, заветные слова «Цой жив!» ничего не могли изменить. То лето 1990 года навсегда вошло в историю, забрав с собой в лета очень яркого поэта – лидера группы «Кино».
* * *
ПОЧТИ СТО ЛЕТ СПУСТЯ.
Офис компании «РобКо» находился в Дурбане. Это, скорей, диктовалось экономическими мотивами. Компания была глобальной и имела сотни представительств по всему миру. И так как самый дешевый налог на авторские права был в ЮАР, туда и перенесли совет директоров и всю научную часть компании «РобКо».