«Кадиллак» замер у главного входа. Возле дверцы тут же вырос туго накрахмаленный, с генеральской выправкой, привратник. Его каменно-учтивое лицо было лишено какого бы то ни было выражения.
– Прошу вас, месье Лебон. Хозяин уже дважды справлялся о вас, – бесстрастно произнёс привратник, помогая выйти полному, с короткой стрижкой мужчине лет тридцати.
– Спасибо, Франсуа, – ответил тот, отдуваясь и стирая пот со лба. – Фу-у, ну и печёт же сегодня.
– Да, месье Лебон, термометр показывает двадцать девять градусов по Цельсию, – словно робот, произнёс Франсуа. – Великолепная погода, месье.
– Ну, это как сказать, – усомнился месье Лебон, щурясь на совершенно чистое, ослепительное, неподвижное, пышущее жаром небо. – Будьте добры, Франсуа, распорядитесь с этим. – Он кивнул на заднее сиденье автомобиля.
Там, утопая в изящной корзинке, испуская неземной, божественный аромат, подобно только что вылупившимся птенцам в гнезде, цвета густой, уже свернувшейся венозной крови, почти чёрные, бархатистые, замерли в ожидании роскошные розы – целый букет, огромный, необъятный, безжалостно стиснутый кольцом корзинки.
– Сию минуту, месье Лебон.
Даже вечно невозмутимый Франсуа не сумел скрыть едва заметной тени восхищения, на мгновение тронувшей его лицо. Словно из-под земли вырос юноша-слуга, наделённый теми же безупречными манерами, что и его старший коллега, ловко, но бережно подхватил корзинку с цветами и последовал за месье Лебоном.
Карьеру Пьера Лебона можно было бы назвать блестящей. Выходец из бедной семьи, в шестнадцать лет он отправился на заработки в Париж, где после долгих и порой бесплодных поисков своего места в жизни сумел наконец занять престижный пост дегустатора духов в известной на весь мир парфюмерной фирме «Кристиан Диор». Дело в том, что Пьер обладал удивительным врождённым даром, с годами развившимся и достигшим настоящего совершенства, – даром различать тончайшие оттенки любых запахов, особенно запахов всевозможных цветов. Обострённое, чрезвычайно чувствительное обоняние стало его вторым зрением, и часто, когда глаза оказывались бессильны передать всю полноту окружающего мира, выступало на первый план и успешно лидировало среди остальных форм чувственного восприятия, данных человеку природой. Простой пример: два цветка, совершенно идентичных для простого смертного, для Пьера Лебона имели свои, чисто индивидуальные, присущие только каждому из них качества, выраженные в специфических оттенках аромата.