,», т. е. мы видим представление я-идентичности через рефлексию, где рефлексия с одной стороны является инструментом для создания идентичности как таковой, с другой – причиной, по которой идентичность становится необходима, а с третьей – основной сутью новообретенной идентичности.
«Начиная с Декарта, а затем у Канта и Гуссерля, благодаря Cogito появилась возможность трактовать план имманенции как поле сознания. Иными словами, имманентность стали считать имманентной чистому сознанию, мыслящему субъекту. ‹…› У Канта этот субъект называется трасцендентальным, а не трансцендентным – именно потому, что это субъект поля имманенции любого возможного опыта, которым покрывается всё, как внешнее, так и внутреннее»[19]» – можно сказать, что в той же логике оставался Гегель с его идеей становления самого познающего субъекта.
Эту же традицию мы видим в философии тождества Ф.В.Й. Шеллинга, который рассуждает о том, что совпадении идеального и реального в абсолютном приравнивается единству понятия и созерцания, это высшее единство, в котором совмещаются род и индивидуум[20] (тут представлены координаты «Я» и «Мы», о которых пойдет дальше речь в нашей работе).
Р. Барт подытоживает эту традицию мысли следующим образом: «Начиная с Декарта, а затем у Канта и Гуссерля, благодаря Cogito появилась возможность трактовать план имманенции как поле сознания. Иными словами, имманентность стали считать имманентной чистому сознанию, мыслящему субъекту. […] У Канта этот субъект называется трансцендентальным, а не трансцендентным, – именно потому, что это субъект поля имманенции любого возможного опыта, которым покрывается всё, как внешнее, так и внутреннее»[21].
В том же направлении развивалась мысль Д. Юма, говорившего о конституировании идентичности не «изнутри», а «извне» и ее поддержании через имя, репутацию, славу и т. д. Он подверг критике понимания «Я» как тождественности самому себе, и пришел к выводу о том, что «Я» – это «не что иное, как связка или пучок различных восприятий, следующих друг за другом с непостижимой быстротой и находящихся в постоянном течении, в постоянном движении»[22].
В неклассической философии, говоря о понятии идентичности, которая к определенному моменту, как мы уже говорили, стала проблемной областью, следует в первую очередь вспомнить М. Хайдеггера и его работу 1957 года «Тождество и различие». Согласно Хайдеггеру, всякое сущее тождественно самому себе, а в силу того, что оно есть сущее, то и всякому другому сущему, т. е. как и в традиции классической философии идентичность отождествлялась с самостью, но аспект самотождественности дополнился при этом акцентированием аспекта соотнесенности с другим. И тут идентичность прочно связывается с понятием «Я», т. к. личная самость (собственно «Я» – идентичность) и безликая самость (das Man) вовсе не равны – и тут мы видим, что идентичность делится не только на «я» и «мы» – прибавляется мир