Оказавшись в зале ожидания, они не сразу заметили валявшуюся на полу фигуру пьяного бродяги. Но вот её взгляд случайно упал на заросшее щетиной, испитое лицо Петра Суханова. Она вздрогнула и остановилась.
– Что с тобой, Ларочка? – спросил её спутник.
– Посмотри, – прошептала она, не отрывая застывшего взгляда от пьяницы. – Это же… это же…
Мужчина скользнул взглядом по Петру и с отвращением отвернулся.
– Да на что здесь смотреть? На это обпившееся животное?
– Да это же… Серёжа! – вырвалось у неё.
– Это? Это Сергей? Этот бродяга – твой Сергей?! Не смеши меня, Ларочка, этот тип раза в три старше. Неужели ты не видишь?
– Вижу, – машинально ответила она. – Но…
– Сергей мёртв, – жёстко произнёс он, – и ты это знаешь не хуже меня.
В этот момент репродуктор надтреснутым голосом объявил, что поезд «Иркутск – Москва» тронется через три минуты. Пассажиров просьба занять свои места.
– Пойдём, Лара, пойдём, – заторопил он её. – Не дай Бог, опоздаем, тогда мы из этой дыры до скончания века не выберемся. Здесь и поезда-то раз в год ходят.
– Да-да… – забормотала она и, увлекаемая своим спутником, неуверенно направилась к выходу. Однако у порога остановилась и бросила последний взгляд на бродягу. – Нет, конечно это не он… Идём!
Они ушли, а через пару минут поезд, набирая скорость, стуча колёсами и унося странную пару, покинул одинокую станцию.
Пётр же… он был не настолько пьян, чтобы ничего не слышать, но и не настолько трезв, чтобы понять, что происходит. Смутно, сквозь полусомкнутые веки, он видел молодую красивую женщину и её респектабельного спутника, слышал их голоса, отдельные слова, которые, кажется, имели какое-то отношение к нему. Нет, он ничего не понял из сказанного, но сердце его почему-то вдруг сжалось так, что, казалось, вот-вот разорвётся на куски. Всё это походило на какой-то странный, фантастический сон, от всего этого веяло чем-то потусторонним, нездешним, невозможным…
Наутро, очухавшись, он так и решил, что всё это ему приснилось – и женщина, и пижон, её сопровождавший, и их непонятные речи.
С этой ночи ему стали сниться сны. Они смущали, тревожили, пугали его, вносили какую-то сверхъестественную, сюрреалистическую струю во всю его никчемную жизнь, заставляли часами сидеть, задумавшись, где-нибудь в углу – и вспоминать, вспоминать… Вспоминать сны.