Первым директором вновь созданного Института, на которого возлагались главные надежды в решении проблем становления социологии, был академик А. М. Румянцев, он же вице-президент АН СССР. Его директорство длилось недолго. В 1972 году он был от этой должности освобожден. Мне не довелось с ним работать, а наше знакомство состоялось только в 1984 году, случайно, в приемной академика П. Н. Федосеева (вице-президента АН СССР). Мы оба ожидали встречи с ним, но Петр Николаевич задерживался. Нас представила друг другу помощник вице-президента Инна Федоровна Зенкевич. Мы разговорились. Алексей Матвеевич живо интересовался ситуацией в Институте, спрашивал о судьбе некоторых ученых. Ряд вопросов, в свою очередь, задал ему и я. Эта встреча и беседа оказалась единственной.
С двумя другими директорами Института, моими предшественниками – членом-корреспондентом М. Н. Руткевичем и членом-корреспондентом Т. В. Рябушкиным – мне довелось работать в течение ряда лет в качестве заведующего отделом (и некоторое время – заместителя директора Института).
Первая моя встреча с М. Н. Руткевичем состоялась в декабре 1974 года. Я был представлен ему как заведующий закрытым отделом Института. Отдел был создан по инициативе КГБ решением самых высоких инстанций в 1970 году, в 1972 году сотрудниками отдела было проведено первое социологическое исследование по проблеме «Аудитория финского телевидения в Эстонской ССР». Исследование было проведено по заданию Комитета госбезопасности. Его результаты были доложены в ЦК КПСС, по ним состоялось решение Секретариата ЦК КПСС. Кстати, по существу – это была первая в истории возрождения отечественной социологии оперативная (и к тому же позитивная, что бывало не часто) реакция ЦК КПСС на результаты конкретного социологического исследования. Руководство КП Эстонии с благодарностью вспоминало московских социологов, благодаря работе которых республика получила необходимые финансовые и технические ресурсы для развития республиканского телевидения. Таким образом отдел заявил о себе, но по каким-то, мне неизвестным, причинам его руководитель д. ф. н. Н. М. Блинов от занимаемой должности был освобожден, хотя и остался в Институте.
В первой беседе с М. Н. Руткевичем выяснилось, что он не очень был осведомлен о работе закрытого отдела, о чем откровенно сам же и сказал. В последующие годы работы в Институте у нас сложились деловые, но без особых симпатий отношения. В Институте не без оснований считалось, что у директора крутой нрав. И что он легко расстается с не понравившимися ему сотрудниками. Были в нашей совместной работе случаи, когда наши оценки работы некоторых сотрудников не совпадали, возникало некоторое напряжение в наших отношениях. Видя мою неуступчивость, он инициировал в декабре 1976 года мой отчет в отделе науки ЦК КПСС. Заслушивание для меня прошло вполне благополучно. Вскоре я был назначен заместителем директора по науке (по совместительству), но произошло это уже при другом директоре.