— Не слушай глупости, которые говорит папа, милая, — улыбнулась я, погладив Нику по плечу. — Ты прекрасна в любом виде и весе. Помни это и никогда не унывай из-за чужих неосторожных слов.
— А что я такого сказал?! — нахмурился Эд.
В это момент мой телефон завибрировал новым сообщением. Сначала я не хотела даже смотреть, кто написал, но потом всё же разблокировала экран.
«Александра, это Макар. Я прошу прощения за все сказанные в ваш адрес оскорбления. Наверное, за такое в Средневековье вы могли мне отрезать язык. Но, к счастью, на дворе двадцать первый век. Поэтому просто простите».
Его сообщение было настолько неожиданным, что я оторопела. Как человек, который всегда до последнего стоял на своём, решился вдруг извиниться? И откуда у него вообще был мой номер?
Пока я думала об этом, послышалась новая вибрация:
«P.S. Надеюсь, вы не будете ругать Юлю за то, что она заставила меня написать прошлое сообщение».
Наверное, мне стоило оскорбиться. Макар не сам решил извиниться — на него давила сестра. Но меня настолько позабавило это, что я не заметила, как улыбнулась.
— И что же тебе такое написали, что ты аж засияла? — Недовольный голос мужа заставил меня поднять на него взгляд. — Или правильно будет спросить: кто тебе пишет?
За всё время наших отношений Эд редко ревновал меня, предпочитая не замечать открытого флирта со стороны мужчин. И я никогда не обращала на это внимания, считая, что муж просто доверяет мне. Но теперь стало ясно — его никогда не интересовало, есть ли у его жены связь на стороне или нет. Он просто был ко мне равнодушен.
— Мужчина, — без тени сомнения ответила я. — А что?
— Ничего. Но ты не боишься об этом мне говорить? — ухмыльнулся Эд, сложив меню. — Моя жена улыбается сообщениям другого — разве это нормально?
— Не вижу в этом ничего плохого. — Заблокировав телефон, я положила его на стол. — Это же просто переписка. Или для тебя любое общение — измена?
— Нет. — В этот момент к нам подошёл официант. — Просто мне неприятно, когда ты даже мысленно улыбаешься другому. Больше не делай так.
— Хорошо, — поджав губы, коротко кивнула я. — Только не волнуйся… Кроме тебя, мне никто не нужен.
Ложь. Открытая бессовестная ложь. Душа горела от осознания, что я опускаюсь до уровня Полонского. Но я должна была подавить совесть в зародыше — ведь только так я могла выиграть войну за дочь.