В конце концов, Ривен не только привык к моему присутствию, но и, кажется, по-своему ко мне привязался. Возможно, я напоминала ему сестру, а быть может, ему просто не хватало человеческого общества в этой ледяной глуши... Ведь люди еще до появления здесь Опустошителей старались селиться как можно дальше от Темной равнины, которая, судя по всему, была такой же аномальной зоной, как и окрестности моего родного Стужинска. Вероятно, как раз по причине ее «аномальности» портал в Эсфертум для звездолета пришельцев, «засосавший» заодно и меня, открылся именно здесь. У отца наверняка нашлась бы какая-нибудь интересная научная теория для этого случая...
Утром Ривен обычно уходил на охоту, захватив с собой верного пса, а я занималась уборкой или готовила нехитрый обед. Иногда, если мой новый друг отправлялся на рыбалку к большому озеру, расположенному примерно в часе ходьбы от его дома, я составляла ему компанию. По вечерам мы сидели у теплого бока печи при уютном свете свечей и болтали, занимаясь своими делами: я штопала одежду или постельное белье, а Ривен чинил снасти, точил ножи или находил себе другую «мужскую» работу. Ликаш же лежал между нами на истертом половике и вслушивался в наш разговор, смешно шевеля большими остроконечными ушами. В такие минуты на меня снисходило странное чувство покоя и примирения с окружающей действительностью. За окном бродила стылая зимняя ночь, кружила вьюга, а нам троим было хорошо и спокойно в нашем (а я как-то незаметно для себя стала считать его нашим) маленьком теплом доме...
А потом этой безмятежной мирной жизни пришел конец.
Стоял уже поздний вечер, и мы с Ривеном готовились ко сну, как вдруг Ликаш, дремавший на своей лежанке, поднял голову и, настороженно вскинув уши, заворчал. А затем и вовсе вскочил и протрусил к двери, на которую и уставился застывшим взглядом.
- Чего это он? – я удивленно посмотрела на Ривена. По коже непроизвольно пополз холодок.
Мужчина в ответ прижал палец к губам, призывая меня к тишине, и потянулся за стоящим у стены арбалетом. Затем так же молча нацепил на пояс ножны с охотничьим ножом, окончательно нагнав на меня страху, и встал у входной двери рядом с продолжающим глухо рычать Ликашем. Все вместе мы стали напряженно вслушиваться в доносящиеся снаружи звуки, среди которых мой слух различал лишь тихое гудение ветра и какое-то поскрипывание.