—
Вася, держи ствол, — прокряхтел я, кладя на край люка переносную
пушку. — Треноги не будет, но на один выстрел тебе хватит. Увидишь
тварь – всаживай в ней всё, что есть, и закрывай люк. В идеале –
чтобы попал в правую руку.
—
Попробую, — кивнул Манулов, принимая оружие. — А ты что делать
будешь?
—
Заниматься любимым делом пехоты и инженерных войск – копать! —
усмехнувшись ответил я. — Всё, не отвлекайся.
Вначале дело пошло споро – сиди себе на
коленях, откидывай в сторону песок, да двигай доски-подпорки. Но
уже через три минуты пришлось лечь и поставить над собой ящик,
иначе сколько не рой, постоянно засыпало по новой. В результате
обычная и даже рутинная деятельность превратилась в настоящий
подвиг.
Откопать чуть, протолкнуть локтями песок к
ногам, оттуда коленями и стопами выпихнуть наружу. Пройти на пару
сантиметров дальше, подложить железную пластину к крышке ящика,
упереться в неё фомкой и, используя вторую как рычаг, сдвинуть
конструкцию вперёд. Подложить под стенки гильзы, чтобы катить, а не
тащить. Повторить всё заново…
—
Идёт! Идёт, тварь! — раздался я приглушённый крик Васьки, грохот
выстрела, а через секунду барабанную дробь выстрелов из двух
револьверов и лязг закрываемого люка. — Всё, я пустой. Вроде
попал…
Уу-ии-Бам! — стало ему ответом.
—
Вашу мать!
— Не
ори, помогай копать! — рявкнул я, не видя, что происходит снаружи.
Я едва успел засунуть под обвал один ящик. Два метра. Значит,
впереди у нас ещё восемь, если повезёт. А ведь там ещё придётся
подтаскивать ящики по очереди, иначе между ними тоже будет песок
сыпаться.
Не
думать. Не бояться. Копать. У нас просто нет иного
выхода.
Я
рыл как крот, экономил дыхание, не оглядывался и просто рыл. А
позади пыхтя то же делал Василий. Он проталкивал песок до конца,
приставлял с помощью фомок ящики, подавал мне гильзы.
А
тварь продолжала долбить люк, не теряя энтузиазма. Единственное,
что нас спасало – последний люк был внешним. Он и по толщине, и по
прочности отличался ото всех между этажами, как замковые ворота
отличаются от межкомнатных дверей. Но я нисколько не сомневался, и
он тоже рано или поздно сдастся под напором твари.
Так
что мы делали всё, что могли, пока снаружи не послышались новые
звуки – голоса! Я начал рыть в три раза усерднее, плюнув на
ящик.
—
Там есть что-то! — услышал я приглушённый голос, а в следующую
секунду лопата провалилась в пустоту.