—
Понял я… — обиженно потирая темечко, проговорил Манулов.
—
Живой вроде, — констатировал я, нащупав пульс на шее. Инженера в
момент взрыва застало у самого выхода, так что хорошо прошлось и
ударной волной, и завалило. Но внешних повреждений я не заметил,
даже кровь из ушей не текла. Вполне могло всё обойтись лишь
контузией.
— Ты
что делаешь? — я едва успел перехватить руки Васьки.
—
Так надо вытянуть… — проговорил тот.
—
Совсем у вас заводских мозги отбитые? Это не земля, а обломки. Не
тяни – выкапывай, — зло прорычал я, раскидывая куски
перекрытия.
Михалычу повезло. Он стоял рядом с куском
стены, до этого обрушенной выстрелом из пушки, так что по большей
части его завалило серым песком – отработкой от старых строений.
Наверное, и этот бункер после окончания сезона разберут на куски и
пустят в дробилку, чтобы потом засыпать валы и
укрепления.
«Наверху происходит движение. Два, нет, три
источника шума. Они пытаются пробиться сюда».
«Отслеживай, но не отвлекай», — приказал я,
сосредоточившись на том, чтобы разобрать насыпь и не обвалить куски
дальше. Каждый раз, когда при извлечении крупного обломка песок
начинал осыпаться, приходилось замирать и упираться руками, чтобы
Белкова не завалило ещё больше.
Сосредоточившись, я совершенно потерял счёт
времени. Сколько прошло? Может, минут тридцать, а может, больше
часа. Мы работали молча, на пределах своих возможностей, и лишь
тяжёлое дыхание перекрывало доносящийся шорох осыпающегося песка,
треск бетонных перекрытий и гулкий стук нескольких ног у нас над
головами.
Тварей явно прибавилось. Старший пробил нашу
защиту, и теперь толпа заражённых почти беспрепятственно проникла в
бункер. Даже если мы сумели прикончить живой таран, теперь у нас
было много маленьких проблем вместо одной гигантской. И спасало то,
что двери между нулевым этажом, где мы находились, и первым, всё
ещё оставались заперты. Но надолго ли?
—
Ууу… — простонал Белков, кажется, приходя в себя, и я поспешил
прикрыть его рот ладонью. Не задушить бы товарища, в процессе его
спасения.
—
Тише, тише, — прошептал я, наклонившись к самому его уху. — Не
дёргайся, пришёл в себя?
— Я
ног не чувствую. Как ватные.
—
Спокойно, может, просто сосуды пережало. Пока не видно ничего. Раз
очнулся – помогай. Руками разгребай в стороны, пока мы будем сверху
убирать.