Анатолий словно чувствует моё появление и отворачивается от очередной «пострадавшей», нуждающейся в утешении. Взгляд его чёрных глаз, которые даже при свете солнца казались средоточием тьмы, сразу же упирается в меня, а на суровом лице появляется подобие улыбки.
— Здравствуй, Марго! Прекрасно выглядишь! Но я думал, ты будешь в белом! — произносит он, подходя к нам, целуя руки моей матушки и сухо кивая Юле, которая успела достать из бездонной сумки очередную бутылку шампанского.
— Что случилось? — спрашиваю я, кивая на горящее здание. — Надеюсь, все целы?
— Пострадавших нет, пожарные работают! — коротко рапортует он и вдруг бросается куда-то в сторону, увидев дородную женщину в алом платье.
Я её вспомнила, именно она принимала у нас заявления.
Мама вдруг хватается за бок и бледнеет. Чёрт, ей же нельзя волноваться!
— Мама, что, скорую? — испуганно спрашиваю я, хватая её под локоть.
— Нет, милая, всё нормально! Просто меня убивает мысль, что твоё женское счастье может разрушить этот пожар! — слабо произносит она.
И ведь она не преувеличивает, — любое волнение смертельно опасно в её случае. Аккуратно усаживаю родительницу на лавочке и обещаю, что всё будет хорошо.
С группой поддержки в виде Юльки устремляюсь следом за Толиком, явно проигрывая ему в скорости. Поэтому, когда добираемся, разговор между моим будущим мужем и работницей ЗАГСа идёт уже на повышенных тонах.
— Нет, это просто хамство, беспредел и бардак! У нас свадьба должна быть именно сегодня, и мне плевать, что вы сделаете. Значит, расписывайте желающих прямо здесь, на улице! — злобно шипит мой мужчина.
— Мы стараемся перенаправить пары в другие ЗАГСы, но они ведь тоже не резиновые! — в тон отвечает явно задёрганная женщина, от которой за версту пахнет валерьянкой и валидолом.
— Толь, не надо… — спокойно произношу я, беря жениха за руку, и обращаюсь к женщине. — Мы понимаем, что у вас форс-мажор и вы сами не знаете, что делать, но, может, есть какие-то разработанные алгоритмы действий для подобных ситуаций?
В этот момент, наконец, Юля справляется с неподдающейся пробкой, которая улетает в стратосферу и протягивает бутылку, по которой стекает нарядная пена, измученной сотруднице.
Та опасливо смотрит по сторонам, но принимает подношение и делает несколько жадных глотков прямо из горлышка. За это время успеваю найти пятитысячную купюру в сумочке и аккуратно запихиваю её женщине в кармашек на груди.