Но я не желаю подчиняться и выполнять дурацкие условия для его
подпитки! Лата напряженно следила за моими действиями. Я сдалась,
и, закатив глаза, спросила:
– И кто у нас этот несчастный?
– Кто? – непонимающе нахмурилась горничная.
– Жених.
– А-а. – Лата достала платочек из кармана и приложила ко лбу. –
Ее Светлость не сказала.
Жаль. Ведь врага лучше знать заранее. Горничная присела в
поклоне и поспешила открыть дверь. Суетливо оглянулась.
– Да иду я, иду. – Поравнялась с Латой и лукаво подмигнула ей. –
Не сбегу. Можешь не переживать.
Я спустилась на первый этаж. Двери гостиной были открыты, и я
беззвучно вошла. Оказавшись в уютной просторной комнате,
оформленной в классическом стиле, я огляделась. Яркий солнечный
свет лился из широких витражных окон и падал на круглый деревянный
столик.
На одном из низких диванчиков, обшитых модными в этом сезоне
тканями, сидели отец с матушкой, дружелюбно улыбаясь. Напротив
устроились спиной ко входу два молодых человека. Они еще не успели
заметить моего появления.
Я так удивилась, что запнулась о тяжелый ворсовый ковер и
остановилась.
– В королевстве что, разрешили браки на троих или это поддержка
по завоеванию юной девы? – С моих уст слетело недоуменно и чуть
иронично раньше, чем я успела подумать.
Герцогиня Катрин Тайлер – моя матушка, будучи опытной светской
дамой, умела держать лицо в любых ситуациях. Титул обязывал, так
сказать. Вот и сейчас на провокационную реплику не обратила
внимания, продолжая радушно улыбаться гостям, как ни в чем не
бывало. Лишь в ее серо-голубых глазах, точно таких же, как у меня,
читалось неодобрение.
Отец просто покачал головой. Прекрасно зная мой характер, он был
готов к любым выходкам. А вот блондин, сидящий прямо напротив
матушки, не ожидал. Он поперхнулся, сильно закашлялся, и даже
кончики его ушей смешно покраснели.
Пришлось прикусить язык, чтобы не сказать еще что-то лишнее и
неподходящее для речи юной титулованной особы. Все же нужно знать
меру в нарушении этикета.
Я подошла ближе, наконец разглядев визитеров. Внешне немногим
старше меня, но я могу ошибаться.
Румянец сошел с блондина так же молниеносно, как и появился. Он
оттянул галстук и поправил воротник ярко-голубой рубашки,
подчеркивающей его глаза. Светлые волосы, собранные на затылке в
короткий хвост, словно лучики солнца, блеснули на фоне темного
пиджака. Одна длинная прядь выбилась из прически, обрамляя правую
часть лица, и парень кокетливо убрал ее за ухо.