— Четыре штуки в час, — выпалила, будучи полностью уверенной — сейчас меня пошлют далеко и надолго.
— Идёт! Так мы договорились?
Да блин! Непробиваемый тип! А ещё ему, кажется, деньги девать некуда. И лишнюю энергию. Зато отлично получается доставать меня. Ох, чувствую и на мучаюсь я с этими теперь уже двумя. Но выбора особого не было. Какой идиот еще согласится платить мне четыре тысячи в час за сидение с ребенком? Только этот.
Все ничего, но складывалось острое ощущение — я сейчас сама себя перехитрила. Стоило взглянуть на снова сделавшегося невероятно довольным Андрея — и у меня не осталось в этом никаких сомнений. Боже, во что я опять ввязалась? И чему так радовался мой теперь уже дважды начальник?
Меня сегодня весь день не покидало стойкое ощущение дежавю.
— Где-то это уже было, — заключила, глядя на открытую для меня мужчиной дверь хаммера.
— В таком случае, с возвращением, — поздравил меня Андрей.
Он когда-нибудь закончит так довольно улыбаться? От чересчур хорошего настроения начальника мне чем дальше, тем больше становилось не по себе.
Впрочем, уже поздно. Надо было раньше думать. А лучше — сразу бежать. Теперь осталось принять свою новую реальность. И побыстрее придумать, что с ней делать.
Кое-как условившись, что теперь я — няня (хотя прямого согласия я так и не дала), Андрей предложил мне немедленно преступить к своим обязанностям. А потому мы прямо сейчас ехали знакомиться с моей подопечной.
Та обитала в загородном двухэтажном домике, окружённом высоким забором с механическими белыми воротами и наверняка нехилой приусадебной территорией.
Вот только мне сейчас было не до цветочков с кустиками! Меня охватил мандраж. Не помню, когда в последний раз такое случалось и по поводу чего. Никогда не робела перед сверстниками и людьми постарше. А вот с детьми все иначе.
Я всегда была уверена, что они взрослых насквозь видят. Потому в их присутствии лишний раз даже о чем-то плохом или пошлом думать боялась.
И вот сейчас мне собирались доверить целого ребенка. Ещё и, насколько успела понять, проблемного. А значит такого, какой я сама была когда-то. Не иначе, как карма догнала. Даже спрашивать не буду, где я так нагрешить умудрилась. Поделом, короче. И от этого страшно сделалось до жути. А что, если я не справляюсь? А если с девочкой что-то случится?