– Беда в том, что статуэтку я потерял, когда выносил Лоттаниэль, Сима и Сибелиуса. И где артефакт сейчас, я не знаю.
Сказано это было так тихо, что Мавку должен был услышать только Сим, но услышали все, ибо общая беда объединяет всех на уровне души и тогда удивительные свойства открывают в себе те, кто готов к сражению. И потухли глаза и лица, и тогда понял Сим, что если сейчас не остановить лавину печали, то битва состоится, но уверенность в Победе уйдёт и тогда маголвы, захватив Наш Мир, уничтожат остальные миры. Нужно было встряхнуть бойцов, вернуть им уверенность. И Сим заревел как единорог в полнослияние (Лоттаниэль, рассказывая об этом эпизоде, применила именно эту фразу – «заревел как единорог в полнослияние»).
– Вставшие в круг, вы пришли сюда добровольно. Я уверен, решение далось вам не просто. А это значит, что вы думали о беде, которая постигла Наш Мир! Что можете вы предложить? Как можем вернуть мы артефакт Мавки?
– Я хочу сказать, – донесся голос из второго круга и к центру стал проталкиваться цверг с зелёными волосами.
– Меня зовут Альвис. Я из рода Фьялара, того самого, который вместе с Галаром изготовил из крови Квасира (как раскаиваемся мы в этом убийстве!) и пчелиного мёда священный мёд поэзии. Поэтому мы понимаем и язык земли, и язык воды, и язык четырёх сторон света. Всё, что происходит в этом мире, доносится до нас в виде песен. Говоря «всё» я имею ввиду и плохое, и хорошее. Боль и радость этого мира стала нашей болью, хотя пришли мы сюда из другого мира.
Альвиса слушали, не перебивая и не торопя. Цверги не терпели этого. У них было на то право. Именно они помогли когда-то Одину выбраться обратно, создав для него золотое кольцо Драупнир. Многословием цверги не отличались, поэтому, если Альвис счёл нужным всё это рассказать, значит, так было нужно.
Альвис продолжал:
– Мы здесь, потому что впервые за многие века до нас донеслась не песня, а лязгающие звуки. Так мы узнали о вторжении. Мы были вынуждены залить уши воском, чтобы не сойти с ума от этих звуков. И только меня, Альвиса из рода Фьялара, наши старейшины оставили слушать звуки войны и беды. Цверги не пришли на инициацию, им это не нужно. Они всегда были готовы отразить нашествие. Они ждут сигнала от меня, Альвиса слушающего. Но прежде чем дать сигнал, я хочу рассказать о том, что в день вторжения был один момент, когда звуки войны отступили под звуками необычной песни – в ней была сила, которая способна остановить любое вторжение. Теперь я понимаю – это была песня нефритовой статуэтки. А потом звук стал уходить и исчез. Но не потому, что статуэтку уничтожили. Звук затих плавно и конец её песни был неожиданный – мелодия оборвалась, а затем на мгновение запело серебро. Только на мгновение, слишком быстро вернулась какофония. А это значит серебряный маголв из вашего видения …