Девочки смеются, а я снова разворачиваюсь к ним спиной и достаю альбом по искусству и текст по английскому. Они мне понадобятся на первых двух уроках.
– Ну пожалуйста! – упрашивает Лайла. – У меня в ней такие шикарные ноги.
Я изо всех сил делаю вдох, стараясь наполнить легкие воздухом, несмотря на то что на них будто давит гиря в пятьсот килограммов.
Ладно, черт с ней. Я готова сделать что угодно, лишь бы она оставила меня в покое. Я залезаю рукой в шкафчик и достаю из самой дальней его части юбку из нежной темной замши на пластиковой вешалке.
И швыряю Лайле.
– Только не вздумай в ней трахаться.
Она довольно улыбается и растягивает юбку, любуясь.
– Спасибо.
Я хватаю пенал, в котором лежит куча карандашей для рисования, и телефон.
– Что у тебя сейчас? – интересуется Лайла, перекинув юбку через локоть. – Искусство?
Я киваю.
– Никак не могу понять, почему ты его не бросишь. Ты же его терпеть не можешь.
Я запираю шкафчик, слышу, как звенит звонок, и вижу, как толпа приходит в движение.
– Уже почти конец учебного года. Продержусь.
– М-м-м, – рассеянно отвечает Лайла. Скорее всего, она не расслышала, что я сказала. – Ладно, пойдемте. – Она поворачивается к Мел и Кейтлин, потом бросает взгляд на меня и отходит назад. – Увидимся за обедом, хорошо? И еще раз спасибо.
Все трое исчезают в глубине коридора, теряясь в толпе учеников. Идут на испанский, сегодня он у них первым уроком. Все куда-то несутся, бегут по лестницам, захлопывают шкафчики, заскакивают в классы… А у меня боль в груди усиливается. Живот уже горит от напряжения, настолько мне тяжело дышать. Я иду по коридору, опираясь рукой на шкафчики, чтобы не упасть.
Встречаюсь глазами с Брендоном Хевиттом, одним из друзей Трея, улыбаюсь ему на ходу. Вскоре все двери закрываются, а толкотня и болтовня сходят на нет. Мои легкие при каждом выдохе испускают тихий свист, словно у меня в горле маленькие невидимые струны.
Я медленно закрываю глаза и с трудом открываю их, мир вокруг начинает вращаться.
Втягиваю в себя столько воздуха, сколько могу. Никто не видит, как белеют от напряжения мои руки, потому что я изо всех сил прижимаю к себе книги, и никто не знает, что у меня в горле, свистя, летают иглы, как по взмаху волшебной палочки. Я изо всех сил стараюсь не закашляться.
Я прекрасно умею притворяться.