Николай ухмылялся, но позволял. И даже привык спрашивать: «С чем сегодня мясо? С тмином?». Иногда угадывал, иногда – нет.
А однажды принес ей кулинарную книгу. Посмотрел – справится ли прочесть. Справилась.
Принес ещё одну. Ещё…
И как-то понемногу привык, что балуют его на ужин редкими блюдами. Сам начал приносить: то утку, то ананасы.
И начал спрашивать уже другое: «Что у нас сегодня? Утка пекинская?».
Улыбалась она в ответ, но молчала. Привыкла помалкивать. А он ответа и не ждал – привык.
И вот однажды он сказал: «Приведу гостей. Поросёнка молочного в яблоках сделать сможешь?».
Улыбнулась, кивнула.
«А шашлык кавказский?».
И шашлык смогла.
Пошло с тех пор: как выходные или праздник какой, гостей у них – полон дом. И стол ломится, и блюда редкостные. И хозяйка хлопочет.
Одна только особенность: за стол не садится, наливки не пьёт, с гостями не танцует.
Помалкивает.
– Чё ж, Коля, жена у тебя молчаливая такая? – спрашивал у него Иван, сослуживец с таким же наганом.
– На то и жена, чтоб молчала. Поговорить, Ваня, я и с тобой могу, – отвечал тот.
Остальные гости её вроде и вовсе не замечали. Зато этот, Иван, заприметил крепко. Стал норовить в уголок зажать втихомолку. Лапал крепкими пальцами, слюнявыми губами лез целоваться.
Шептал странное:
– Не жилец твой Колька-то. Стрельнут его – пойдёшь ко мне в хозяйки?
Зоя молча уворачивалась. Но однажды – не успела. Тот вжал её крепко в угол, задрал платье.
Губами ей в ухо зашипел:
– Закричишь – убью!
Не закричала. Только отбивалась молча. А он дышал часто-часто и что-то шептал, шептал… И только когда начал расстегивать штаны, впервые разомкнула губы.
Получился крик:
– Геть, поганец. Геть!
И – вот чудо! – словно волной того отбросило, прямо вмяло в стену. Сполз он по ней, словно тряпка.
На крик прибежал Николай. Посмотрел на мятого гостя. Потом на неё.
А она глаза почему-то не отвела.
И он вдруг застыл. Смотрел, смотрел… Смотрел на неё ошеломленно.
А потом вдруг сказал:
– Какая ты красивая!
И, неожиданно рассмеявшись, спросил:
– Что сегодня на ужин у нас – голова вампира?
– Фаршированная чесноком, – улыбнулась она в ответ.
И тогда они впервые сели за стол вместе. И ели с аппетитом, то и дело весело перемигиваясь.