Такой вывод ошеломил и сильно опечалил Вайзберга. Еще одна попытка оказалась разрушенной неведомой силой. Когда Вайзберг сообщил вывод членам правления, раздались крики возмущения, больше всех кричал Дуплов, что ситуация не поддается решению, что их начинание встречает сверхъестественное противодействие и что мир против них, и что ничего у них не выйдет, что пингвинов нужно уничтожить ядерной бомбой, как класс, с чем не согласился Белков, мотивируя свое несогласие последствиями. К нему присоединился Каскин, сказав, что бомбы у них нет.
– Тогда фугасом их, фугасом! – прокричал Дуплов. Его попытались успокоить, но Дуплов не дался и, размахивая руками, выскочил за дверь. В конторе повисло тоскливое молчание, в головах бродила мысль Дуплова, что все напрасно, что они делают что-то неправильно и поэтому ни хрена у них не выходит. Потом все разошлись.
А в Арктике в это время Полозов сидел напротив рации и тихо матерился. Лицо при этом у него не менялось и он производил впечатлениеи скучающего в деревне человека. Из приемника доносились напевы горных африканцев, переговоры резидентов и всякая тому подобная чепуха. А потом раздалось нечто совсем идиотское:
– Tea of Antarktika, white Negr.
Полозов, знавший английский понаслышке, едва не подпрыгнул на табурете, но тут рация издала пук и затихла. Полозов рьяно стал крутить ручки настройки, отчего они отлетели, а Полозова охватило чувство гадливости. В этот момент вошли Лыжник-На-Снегу и А. Карцева. Полозовым владело ощущение тошноты, что навело Лыжника-На-Снегу на мысль, что тот поел тухлятины.
– Ты что, тухлятины поел? – спросил он у выпучившего глаза Полозова.
– Merde! – выругался почему-то по-французски Полозов и понес околесицу, что им вредят спецслужбы внешней разведки. Лыжник-На-Снегу и А. Карцева услышали про резидентов, Белого Негра и заговоре. Они участливо выслушали бред Полозова и предложили прилечь.
– Арктический приступ номер один, – пробормотал Лыжник-На-Снегу.
– Вы мне не верите! – сказал Полозов, а потом раскричался (может это был приступ ревности?) что они бродят невесть где, газет не читают, телевизор не смотрят. На что Лыжник-На-Снегу ответил, что газеты у них прошлогодние и то в сортире, а телевизора нет. Полозов смутился, т.к. это была его идея выкинуть телевизор за ненадобностью. Полозов бросился писать сообщение в центр, а А. Карцева подбирать куски разбитой Полозовым рации, которые к ее удивлению продолжали пищать. Эти пищавшие кусочки навели ее на идею, что любая мысль продолжает жить в виде осколков, что было для нее совершенно нестандартно.