– Пров, – прошептала старуха свистящим шепотом, – найди Прова.
Андрей хотел перекреститься, но рука не слушалась его. Он попытался спрыгнуть с полки и броситься бежать. Напрягся всем телом. Но затекшие от неудобной позы ноги были точно парализованными. Закричать? Но тошнота подкатила к его горлу с такой силой, что он понял, что, если раскроет рот, его просто вырвет. И он все равно не сможет выдавить из себя ни единого слова.
Безумными от ужаса глазами он смотрел на старуху. А та медленно протянула к нему свою костлявую руку. Андрея стал пробирать озноб. Тонкие и сухие, как веточки мертвого дерева, пальцы дотронулись до его плеча… В это время в коридоре вагона послышались громкие голоса. На них шикнул кто-то в соседнем купе. Другой голос сонно вздохнул где-то рядом:
– Господи, поспать не дадут.
И тут же в проходе появились их попутчики с боковых полок.
– Чего, мать, не спишь? – хихикнул один из парней, адресуясь к старухе.
– Соседа бужу, – ответила та.
– Что, проспал свою станцию? – весело, даже как будто с надеждой подхватил второй парень, разбирая постель на своей боковушке. Он обернулся и встретился глазами с Андреем: – Да он и не спит уже.
– Нет, не проспал, – отвечая на вопрос, продолжила старуха. – Да уж больно беспокойный сон ему, видать, привиделся. Она отдернула руку от Андрея и, адресуясь уже к нему, добавила: – Все бормотали вы: «Пров, Пров, найди Прова».
Озноб Андрея сменился холодным потом. Утерев лоб, он опасливо покосился на старуху и с усилием выдавил из себя:
– Спасибо, что разбудили.
– Чего-чего, а уж разбудить здесь всегда разбудят, – простонал сонный голос из соседнего купе.
Поезд медленно подполз к перрону и остановился, как будто окончательно выдохся. Андрей выскочил из вагона на перрон. Прошедшая ночь далась ему слишком тяжело. Он не был уверен в том, что старуха говорила правду, что она действительно хотела всего лишь разбудить его. Вполне возможно, она была одной из тех, кто преследовал его. Вряд ли теперь можно было говорить о галлюцинациях. Галлюцинации не занимают полки согласно купленным билетам и не ведут разговоры с соседями по купе.
Всю оставшуюся дорогу Андрей прилагал нечеловеческие усилия к тому, чтобы не заснуть. Но, как будто назло, сон стал одолевать его. Несмотря на неудобные позы, достойные экспоната кунсткамеры, которые он принимал, чтобы хоть как-то поместиться на прокрустовом ложе. Несмотря на то, что он тер глаза и щипал себя за руку. Сон все равно наваливался на него. И Андрей чувствовал, что остается беззащитным перед неведомой опасностью.