– На ленд-лизовских машинах довелось где-то полетать? «Харрикейны», «Киттихауки», «Аэрокобры»?
– Нет, не приходилось, хотя однажды я чуть не переучился на «Кингкобру». В марте 1944 года меня направили на курсы в Высшую офицерскую школу штурманов ВВС, в Краснодар. Там самолеты Ла-5 были, старенькие, и начались летные происшествия, погиб очень опытный летчик капитан Волков. У него тяжелое ранение было, осколком череп рассечен. Он отказался от списания с летной работы, продолжал летать, после войны хотел заплаты себе поставить. Последний зачетный полет был с бомбами, на Ла-5 две бомбы по 50 килограммов подвешивали. Я следом за ним должен был лететь, и вот опять не судьба мне была погибнуть. Он взлетает, я слышу – звук мотора какой-то не такой. Надо бы, думаю, прекратить ему взлет! Только он оторвался, как мотор обрезал, и он в капонир с двумя бомбами воткнулся – только вверх полетело все… Погиб.
Дали нам новенькие «Кингкобры», пригнали из Америки. Я посидел в этой машине – люкс! Фонаря как будто и нет, настолько стекло прозрачное, оборудование прекрасное, вооружение мощное. У нас там были ребята, которые прежде на «Аэрокобрах» воевали. Они первые вылетели в зону и сразу говорят – ерунда. Во-первых, при пилотаже возникает вибрация сильная, неприятная, во-вторых, самолет очень охотно входит в плоский штопор и очень трудно из него выводится. Так погиб старший лейтенант Канищев – машина вошла в плоский штопор, он ее покинул с парашютом, но ему стабилизатором отрубило голову. И все, нам запретили на «Кингкобрах» летать. Я думаю: ну и хорошо, если бы переучился на «Кобру», в свой полк уже не попал бы…
– Давайте вернемся к получению Ла-5.
– Самолет по сравнению с ЛаГГ-3 был намного мощнее в смысле скорости и вертикального маневра. В вооружении, конечно, немцам он уступал – две синхронные 20-мм пушки, стрелявшие через винт. Мне пришлось на этом самолете воевать почти всю оставшуюся войну – сражение на Курской дуге, освобождение Украины, Польши, Белоруссии. Когда мы уже вступили в Германию, командиром нашей дивизии назначили Василия Сталина. Он посмотрел, видимо, что у нас Ла-5 старенькие, и взялся за этот вопрос. Сначала на Ла-7 перевооружили 721-й ИАП, потом 739-й ИАП, а наш полк почему-то в немилость попал, мы на Ла-5 оставались. Но потом вдруг вызывают меня в штаб: «Срочно собирай летный состав, бери парашюты, садись на Ли-2 и лети в Брест». Под Брестом аэродром был, не помню, как называется, туда перегонщики Ла-7 пригоняли. Я от радости аж подпрыгнул!