– Мариш, ты молодец, конечно! Но круглыми отличниками называют тех детей, которые заканчивают на пятерки целый год. Сможешь продержаться год на одних пятерках?
– Целый год? – задумалась девочка. – А год это много?
– Учебный год – это девять месяцев, не считая осенних, зимних и весенних каникул.
– Ну, не знаю. Слишком, уж, это долго – девять месяцев. А за три пятерки мне ничего не полагается?
– За пятерки я тебя расцелую, а в кафе свожу вас с мамой просто так. Идет?
– В кафе? С настоящими пирожными? Конечно, идет, даже бежит!
– Мариш, а ты бы хотела все время ходить здесь в школу, как другие дети? – пристально глядя на дочь, спросила Света.
– А ты опять уедешь к своим подругам?
– Нет, мы будем жить все вместе, но только здесь, без нашей тайги. Так бы ты хотела?
– Это было бы здорово! – запрыгала Маришка. – Все вместе, с бабушками и без тайги! Ура!
Василиса
Здесь, «через дорогу», был совсем другой мир – серый и призрачный. Там пахло кипяченым молоком и манной кашей, слышались детские голоса, смех и пение, – тут пахло лекарствами и старостью. По коридорам ходили, словно во сне, седовласые женщины, шаркая тапками. Тяжело опираясь на палки, вышагивали хмурые старики.
«Похоже, на один из кругов ада – содрогнулась Василиса. – Уж, лучше попы на горшках, чем это подобие жизни».
Она уже готова была развернуться, когда услышала приятный женский голос:
– Вы пришли, кого – то навестить?
В коридоре стояла высокая молодая женщина: светлые волосы подколоты в высокую прическу, на серое платье, закрывающее колени, наброшена пестрая шаль, туфли на устойчивом каблуке, как у пожилой тетки.
«Зачем она так себя старит? Лет двадцать прибавила. А ведь ей нет и сорока! И наряд такой откопала, не иначе, в бабушкином сундуке».
– Здравствуйте, я пришла узнать насчет работы. Может, вам нужны помощники?
– Конечно, нужны! А у вас медицинское образование?
– Нет, у меня консерватория.
– Ой, – девушка прикрыла рот ладошкой, но потом ее серые глаза просияли. – А знаете что, у меня есть полставки методиста по культурной работе! Деньги небольшие, да у нас больших и не бывает. Но вы можете взять еще и полставки уборщицы, если вы не против.
– Я – за, – вздохнула Василиса.
– А я, как раз, недавно думала, что хорошо бы, если бы у нас звучала музыка. Старики наши любят, когда звучат знакомые мелодии. А по радио сейчас одна «попса», как сейчас модно выражаться; по телевизору прямо сводки боевых действий передают, а потом это обсуждают громко с руганью. Никакого позитива для пожилых людей. А они в положительных эмоциях очень нуждаются, им это жизнь продлевает, – как с трибуны строгим голосом вещала девушка.